Теперь уж сразу домой, денег-то в кармане на коробок спичек. Еду. Как обычно тупо так изредка в окно поглядываю и где это мы сейчас? Именно, тупо! Какая разница где, если только недавно в автобус сел? А ехать-то знаю сколько, при желании и покемарить мог бы, а все нет-нет, да в окно. Только ведь быстрей от этого не приедем. Так что лучше тело на автопилот, да и мыслям свободу…
И вот голова опять сама к окну повернулась, а глазам куда деваться? Они из головы так, типа, ну давай, посмотрим. А самим-то там им и не интересно, они на дамочке-то и притормозили. А дамочкиным глазам ни мои глаза, ни сам я, заранее не интересны. Успели всего разглядеть, пока я устраивался. Её глаза сквозь очки на книгу косятся. А я даже когда хоть и не в настроении, однако, все ж на людей не бросаюсь, ежели они и не причем.
Вот и дамочку, да больше даже и не дамочку, а глаза ее пожалел. Хватает того, что им сквозь очки смотреть приходится, так дамочка их еще и коситься заставляет. Вот из жалости той я книгу так наклонил, что б лучше видно было, а сам опять к своим мыслям. Да только даже подумать, о чем бы таком хорошем подумать, не успел.
Слышу, как-то дамочка не так дышать стала. Вот, думаю: «Что ж это она вокруг вся такая больная да по автобусам, да с таким багажом?» Хоть и знаю, что ни чем не помогу, но спросить все равно положено: «А не плохо ли вам?» Тут же я автопилот выключаю, опять беру свое управление на себя, и не только голову, но и самого, сколько могу в ее сторону поворачиваю. Книга с коленей. Глаза ее вижу, растерялись, туда сюда повертелись, да и в мои уставились. Я уж было спросить, да она первая заговорила. Да так, будто ни ей, а мне плохо.
– Ой! Вы же книгу уронили!
Ну, думаю, раз с тобой все в порядке, чего ж тут спрашивать? А мог бы. От спросить язык не отвалится. Ну, раз уж обошлось, я книгу поднял, опять тело на автопилот, и опять к своим мыслям.
Да не тут то было! Опять она:
– Извините за назойливость (вроде так или как похоже, не помню), где вы ее прЭобрЭли?(Я-то позже узнал, что мне хотел начальник пилорамы ответить, вот и я чуть уж ей. где?) Но на автопилоте глазам свобода! Видно глазам она очень даже ничего показалась, поэтому я как тот студент, так же вяло:
– Да…, зашел, – (а мозги подсказывают: добавь для солидности «как обычно»)…как обычно в… (и тут же сам себе: о бля, добавил! Вывеска же там на «не по-нашему»!) Тут уж я как дворников начальник, покашливаю, покашливаю, чтоб значит, название пропустить и как-нибудь выкрутится. Сделал контрольный чих холостым (c чего чихать-то? хоть и в отпуске и жара, а к воде и близко не подходил) и так же вяло продолжаю, – Не пустым же уходить…и купил (кашлянул)… БЕСЦЕЛИ.
И даже полегчало! Думаю, спрашивай ты теперь что хошь! А лучше не спрашивай! Сказал же – без цели и всё тут! И что там и о чем там, знать не знаю и знать не желаю!
Да только дамочка совсем уж как-то странно себя вести стала. Так как-то знакомо, (где ж это я сегодня видел?) Очки сняла, бумажную салфетку достала, очки протирает. А я понимаю, ежели очки не об рукав, а салфеткой, то и рекламу она домой не носит. Или просто на ящиках оставляет, или в чужой, в котором еще место есть, суёт.
