продолжал Эрик, приближаясь к ней.
– Нет, я снимаю дом у своей тетки.
– Вашу тетку зовут Сонья?
– Да, – улыбнулась она.
Эрик подошел к ней.
– На кого охотитесь?
– На зайцев.
– Можно взглянуть на ружье?
Девушка разломила свой дробовик и отдала Эрику. Кончик носа у нее покраснел. Сухие сосновые иголки запутались в соломенных волосах.
– Эвелин, – спокойно сказал Эрик. – С вами хотят поговорить полицейские.
Девушка встревожилась и сделала шаг назад.
– Если у вас есть время, – улыбнулся Эрик.
Она слабо кивнула, и Эрик позвал полицейских. Комиссар не скрывал раздражения, он был готов отправить Эрика обратно в машину. Увидев девушку, он на мгновение застыл.
– Это Эвелин. – И Эрик протянул ружье комиссару.
– Здравствуйте, – поздоровался Йона.
Девушка побледнела, словно сейчас упадет в обморок.
– Мне надо поговорить с вами, – серьезно объяснил Йона.
– Нет, – прошептала она.
– Пойдемте в дом.
– Не хочу.
– Не хотите войти?
Эвелин повернулась к Эрику:
– Это обязательно? – У нее задрожали губы.
– Нет, – ответил он. – Решать вам.
– Пожалуйста, пойдемте, – повторил Йона.
Девушка помотала головой, но все же пошла за ним.
– Я подожду на улице, – сказал Эрик.
Он немного поднялся по дорожке. На гравии валялись сухие бурые шишки. Сквозь стены домика донесся крик Эвелин. Она вскрикнула еще раз. Одиночество, отчаяние. Интонации невосполнимой потери. Эрик вспомнил: так кричали в Уганде.
Эвелин сидела на диване, зажав руки между колен, с пепельно-серым лицом. Ей сообщили, что случилось с ее семьей. Фотография в мухоморной рамке валялась на полу. Мама и папа сидят в чем-то вроде гамака. Между ними – младшая сестренка. Родители щурятся от яркого солнечного света, очки сестры отсвечивают белым.
– Пожалуйста, примите мои соболезнования, – тихо сказал Йона.
У девушки задрожал подбородок.
– Как вы думаете, вы сможете помочь нам понять, что произошло? – спросил комиссар.
Стул скрипнул под его тяжестью. Йона немного подождал и продолжил:
– Где вы были в понедельник седьмого декабря?
– Здесь, – слабо ответила она.
– В доме?
Эвелин взглянула ему в глаза:
– Да.
– И никуда в тот день не ходили?
– Нет.
– Просто сидели здесь?
Она махнула рукой в сторону кровати и учебников по юриспруденции.
– Учитесь?
– Да.
– Значит, вчера вы не выходили из дома?
– Нет.
