Пять синхронных срезов (механизм разрушения). Книга вторая. Татьяна Норкина
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Пять синхронных срезов (механизм разрушения). Книга вторая - Татьяна Норкина страница 14
А сейчас папа жадно и вместе с тем как-то искательно смотрит на последний берёзовый веник; всем своим видом он показывает: париться в бане – баловство, в парилке и без веника всегда очень жарко, и зачем зря замачивать в тазике такой хороший веничек, а вот кроликам важна клетчатка, а ему совсем некогда заняться тем, чтобы выписать и привезти сена, теперь уж только после забоя. И чтобы я не стала возмущённо прятать оставшийся веник, папа говорит мне отвлекающе-примирительно:
– Таня, а пойдём-ка, я тебе покажу чудо природы! Ты такого ещё не видела!
Мы заходим в дровяной сарай, где вдоль бревенчатой стены стоят кроличьи клетки, большие, бывшие старые соболиные, и папа открывает одну из них. В стороне от гнезда сидит крольчиха, важная и толстая. Она сосредоточенно смотрит прямо перед собой, как египетский сфинкс; на наше вторжение никак не реагирует. Папа держит ладонь над гнездом, и я вижу, как крольчата, все в пуху, начинают подпрыгивать: они думают, что это мамаша пришла покормить их. Папа доволен фокусом:
– Давай, Таня, твою руку, ты удивишься! Видишь, как крольчата подпрыгивают! Они чувствуют человеческое тепло!
Я тоже держу руку над гнездом, и крольчата тоже начинают подпрыгивать! Я без сожаления отдаю важной мамаше, у которой такие грамотные крольчата, берёзовый веник, что я держала-прятала за спиной, и она с удовольствием шелестит сухими листочками, так же бесстрастно глядя перед собой, только носик у неё чуть-чуть двигается. Мы смотрим на неё внимательно.
Потом папа говорит ей: дак тебе, наверное, много будет одной-то, там ещё одна самка у меня есть, и снова открывает дверцу и делит веничек на две части, вторую часть забрасывает соседке. Все рамки клеток исписаны таинственными надписями мелом, означающими, скорее всего, даты покрытий и окролов крольчих. Я спрашиваю, кусаются ли эти важные толстые крольчихи. Папа даёт мне урок кролиководства: нет, Таня, они не кусаются, в крайнем случае они могут лишь окарябать, если им что-то не понравится; у них очень сильные передние лапы; вон та меня немного оцарапала, дура. Папа презрительно показывает на клетку с глупой злой крольчихой; потом засучивает рукав, и я вижу две царапины, но не тонкие, как оставляют кошки или даже норки, а серьёзные очень неприятные царапины.
Но в целом эта отрасль ЛПХ развивается у нас не так успешно. «Ринит, – говорит папа мне сокрушённо. – “Мокрая мордочка”. С фермы занесли. Ветврач сказал, надо делать здесь полную дезинфекцию».
…В один из своих приездов, летом, я слышу, как мама напоминает папе – а то он забыл! –