зачем шел к ней. Это идея принадлежала менестрелю: он почему-то очень настаивал. Я догадывался о причине и лишь морщился, представляя себе этот разговор.
Из окна мансарды, которую занимал Юстас, открывался вид на особняк, и я засек момент, когда Паулина вернулась домой. Как я и предполагал, не одна: вокруг нее вился какой-то тощий хлыщ. Оба приехали верхом, на Паулине была изящная амазонка изумрудно-зеленого цвета, великолепно оттенявшая ее золотистые волосы. «Хороша мерзавка, – в очередной раз восхищенно подумал я. – Не ценит Грей свое счастье…»
Я выждал четверть часа и, спустившись вниз, неторопливо подошел к воротам особняка. Привратник меня, кажется, не узнал, хотя я сомневался, что несколько часов отдыха столь разительно меня изменили.
– Как прикажете доложить? – осведомился он с оттенком надменности, но, впрочем, вежливо.
– Скажи миледи, что ее хочет видеть Эван, – с легкой улыбкой сказал я, заранее представляя лицо Паулины, когда она услышит эти слова. Наверняка переспросит: «Ты уверен, Густав (Уильям, Роджер…)?» И он скажет удивленно: «Да, миледи».
Привратник вернулся очень быстро. В его взгляде читалось нескрываемое любопытство, и я понял, что угадал.
Паулина приняла меня в очаровательной голубой гостиной. Бархатные обои, ночнички по углам, кружевные занавески, клетки с канарейками. Меня от всего этого блевать тянуло, но я понимал, что роль великосветской куртизанки предполагает подобный образ жизни. Впрочем, насколько я знал, Паулине он был по душе.
– Эван… – пролепетала она, едва я вошел, и покачнулась, стиснув в руках лайковые перчатки.
Я насмешливо поклонился, не сводя глаз с ее побледневшего маленького лица.
– Похоже, с Юстасом ты сегодня не виделась, – заметил я и, подойдя ближе, взял ее холодную, как лед, руку, нагнулся, коснулся дрожащих пальцев губами. – Миледи, этим вечером вы просто неотразимы…
Она вырвала руку, влепила мне пощечину, потом кинулась мне на шею и зарыдала, уткнувшись лицом в мое плечо. Вельветовая куртка Юстаса быстро промокла.
– Где ты был? Где ты был?! – рыдала Паулина.
– Не важно, главное, я снова здесь, – бодро сказал я, отстранившись и аккуратно вытирая мокрые дорожки с ее висков. Плакала наша Паул аккуратно, умело, так, чтобы не страдал макияж, – Тем более что вам тут особо скучать не доводилось. Тебе-то уж точно.
Она отступила на шаг, закусила губу.
– Юстас тебе сказал… – это был не вопрос, а констатация факта. Я кивнул:
– Ну и как? Нравится тебе у Саймека?
– Эван, мне…
– Да ладно, – с деланной небрежностью отмахнулся я. – С тебя-то что взять? Женщины! Имя вам – непостоянство, – я насмешничал и храбрился, постепенно осознавая, зачем Юстас отправил меня сюда. Поняла это и Паулина – она была проницательной девушкой, – и теперь смотрела на меня пристально и немного осуждающе.
– Она чуть с ума не сошла, – тихо проговорила Паулина. – Я всерьез опасалась за ее рассудок.
&nb
