назван в честь Марса, бога войны, апрель – в честь Венеры (или более созвучно – Афродиты), богини любви, красоты и плодородия, май – в честь Майи, богини плодородия и весеннего пробуждения природы, июнь – в честь Юноны, богини семьи и брака, июль – в честь Юлия Цезаря, август – в честь императора Августа. Сентябрь, октябрь, ноябрь и декабрь содержат в названии порядковый номер месяца27. Когда их было только десять, все совпадало.
– Просвети меня, пожалуйста: ты в прошлой жизни был историком?
– Нет, – рассмеялся Фьоренцо. – Много изучал историю искусств, много исследовал Рим.
– Ты родился непосредственно в Риме?
– Я… – и тут Фьоренцо осекся, а улыбка медленно сползла с его губ. – Послушай, моя биография не имеет никакого отношения к нашему проекту, – немного резко сказал он. – Мы пришли изучать биографию Рима, а не мою.
Фьямметта изумленно воззрилась на него…
– Я всего лишь спросила… – прозвучала в ее голосе легкая нотка обиды.
– Храм Весты, – продолжил Фьоренцо, подавляя мучительный вздох, – сравнительно небольшой. Он был украшен двадцатью коринфскими колоннами из белого мрамора. Рядом с ним находятся развалины дома жриц, перед которым сохранились даже бассейн и остатки античных скульптур.
– Однако огня тут больше нет…
– Он был погашен еще в 382 году по приказу архиепископа. И праздник Весты тоже перестал отмечаться с тех пор, как было запрещено язычество.
– Что за праздник?
– В этот день римские матроны приносили жертвы Весте, приходя в храм босыми. Но есть еще любопытная деталь. Веста, дочь Сатурна, не вышла замуж ни за Аполлона, ни за Меркурия, поклявшись сохранить девственность. Однажды, 9 июня, своим криком Весту разбудил обычный осел. Тем самым он спас ее от позора, потому что ею намеревался овладеть полубог Приап. Именно поэтому в этот праздник Весты римляне не имели права заставлять работать своих ослов. Вообще, животные часто вмешивались в историю Рима…
– Кто еще?
– Дойдем до Капитолия – узнаешь, – усмехнулся Фьоренцо.
Они рука об руку бродили среди античных развалин, над которыми в синем небе кружили большие чайки. Фьоренцо увлеченно рассказывал ей все то, что знал о своем Риме, а знал он, как оказалось, очень много. Он постепенно совершенно расслабился, бродя среди древних остатков Форума. Заинтересованность Фьямметты покоряла его, а манера общения сблизила их до уровня старых друзей. Он забыл обо всем на свете с ней и наслаждался этой прогулкой.
– А теперь остановись на секунду и подумай: ты стоишь в самом центре Земли, – остановил ее Фьоренцо, безотчетно прикоснувшись к ее руке. От этого прикосновения через него словно прошел электрический импульс, и он резко отдернул свою руку.
– Что бы это значило? – удивилась Фьямметта.
– Что? –
