Аннетт, как по спине потек пот. Толком не зная, где находится или как ему добраться до центра Лильехольмена, он пошел в основном наобум, пока не сориентировался.
Возле метро имелся магазинчик, торгующий газетами и журналами. Себастиан двинул туда, распахнул дверь, прошел прямо к кофейному автомату и налил себе большой стакан капучино.
– Если добавите шесть крон, сможете получить еще булочку, – сообщил молодой человек за прилавком, когда Себастиан поставил перед ним кофе.
– Мне не надо булочки.
Парень за кассой, пристально посмотрев на Себастиана, улыбнулся многозначительной понимающей улыбкой.
– Бурная ночка?
– Не твое дело.
Себастиан забрал кофе и вышел. Сразу свернул направо. Идти отсюда прилично. Через мост Лильехольмсбрун, Хурнсгатан, Шлюз, набережная Шеппсбрун, мост Стрёбрун, Сталлгатан и потом домой по Страндвэген. Придет весь мокрый от пота. Но ехать на метро не хотелось. Если почувствует, что с него хватит, всегда можно поймать такси.
На улице Хурнсгатан у него развязался шнурок. Поставив стаканчик с кофе на трехфазный щит, Себастиан наклонился и завязал шнурок. Когда он вновь выпрямился и забрал кофе, его взгляд задержался на собственном отражении в слегка покрытой сажей витрине магазина рубашек. Он увидел, что вопрос о бурной ночке был обоснованным. В это утро он выглядел старше своих пятидесяти с небольшим. Более изнуренным. Чуть длинноватые волосы прилипли к потному лбу. Небритый, усталый, с ввалившимися глазами. Один с картонным стаканчиком полуостывшего кофе в пять часов утра. На пути от еще одной ночи с женщиной. На пути куда? Да, куда он направляется? Домой. Но к чему? К гостиной в квартире на Грев-Магнигатан, единственной комнате в роскошных апартаментах, которой он пользуется, за исключением кухни и ванной. Еще четыре комнаты никак не задействуются. Там полная тишина, неподвижность и постоянный полумрак из-за опущенных жалюзи. Так куда он идет? Куда он идет, начиная со второго дня Рождества 2004 года? Ответ прост: никуда. Он убедил себя в том, что доволен этим. Что так ему и хотелось, что он сознательно позволяет жизни проходить мимо, точно она – одна из комнат его квартиры, в постоянном полумраке.
Себастиан знал, почему. Он боялся, что для возвращения ему придется отказаться от Сабины. И Лили. Чтобы жить дальше, ему требуется забыть дочку и жену. Этого он не хотел. Он знал, что множество людей, большинство, возвращается к жизни после потери кого-нибудь из близких. Идет дальше. Память о них уживается с современностью. Жизнь продолжается с нехваткой лишь одного осколка. Она не полностью разбита, как у него. Он знал об этом. Но был просто-напросто не в силах восстановить ее. Даже не пытался.
Однако Ванья вновь придала его существованию чуть-чуть смысла, и теперь он решился предпринять первые шаги к изменению. Если только Тролле сделает свое дело, он сможет вбить клин между Вальдемаром и его дочерью. Вопрос лишь в том, как действовать дальше? Если ему удастся перевернуть весь мир Ваньи и спровоцировать ее падение, не следует
