полился вымученный ливень.
Двое мужчин одновременно перевели взгляд на окно, поймав первые кляксы разбитых капель дождя на стекле. В ноздрях воскрес знакомый запах тяжелого бархатистого озона, придушенный комнатным ароматом древесины.
– А… где состоялась ваша первая встреча?
– В церкви, но эта была не то чтобы встреча. Тогда я впервые почувствовал его в себе, меня затошнило, в глазах помутнело… Я абсолютно точно чувствовал, как он извивается в животе.
– Местечко необычное, не кажется?
Матвей неопределенно кивнул.
– Я… не знаю насколько уместно здесь об этом говорить…
– Если вы чувствуете в этом нужду – говорите.
– Я исповедовался, – Матвей смущенно сжал руки замком на груди. – Говорил о себе, о том, что меня тревожит. Спрашивал про бога. Вы знаете, я неверующий, вернее, не совсем верую. Для меня все это слишком странно… Такого в мире нет, разве я не прав? Словно сказка для взрослых. Нет, нет, не знаю… Не совсем верно сказал…
– Продолжайте, – подтолкнул Федор Александрович.
Сам он незаметно разминал затекшие ноги, поднимая ступни вверх, ближе к голени, и опуская вниз.
– Меня давно это беспокоит, я стараюсь не обращать внимания, но… Оно будто хочет этого. Меня спрашивали, что есть бог для меня. Что есть бог, что есть бог, а что есть я? Понимаете?
– Что есть я?
Матвей облокотился на колени.
– Вот именно.
Они смотрели друг на друга.
От Матвея исходило тяжелое подавляющее напряжение, он нервно покусывал губы, переводя взгляд с одно глаза психолога на другой.
Федор Александрович не мог с ним справиться, поспешно протараторил:
– И все же я настаиваю на том, что эти паразиты – плод вашей фантазии. Неспокойная обстановка вокруг, творческий поиск, возможно, неудовлетворенность своей жизнью, – психолог, забывшись, почесал кончиком ручки лоб, размазывая по коже синие чернила. – Это наша первая встреча, но…
Его перебил резкий скрип – Матвей поднялся на ноги, сдвинув с пола кресло.
– Я в здравом уме! Это вы… Почему вы просто не можете понять? – раздраженно выкрикнул он. – По-вашему, я бы пришел сюда сам, если хотя бы чуточку был не в себе? Эти твари шепчут, скалятся, они рычат и хихикают точно гиены. Их сердца стучат, о, можете мне поверить! Их сердца гулко стучат под ребрами!
– Частенько бывает…
– Чего вы ждете? Что они в вас заберутся? Съедят вас? Когда вы поймете, что это реальность – будет поздно! Реальность, реальность, что реальнее пищевой цепи? Или кошмаров по ночам, всех этих монстров под кроватями?
Матвей пулей вылетел из кабинета, напугав сонную секретаршу в коридоре.
Федор Александрович, недоумевая, так и остался сидеть в кресле, пока женщина с вопросом не заглянула в дверной проем.
– Чудно… – развел руками мужчина. –
