что, здесь учишься, в двадцатой?
– Ага, теперь да, – сказал Артурик, сияя. – Раньше в двадцать второй был, а теперь мы переехали. Я, главное, возвращаюсь такой, а меня со станции в сорок шестой везут вместо семнадцатого. И не сказали ничего, представляете?
– Здорово, – сказала Марина. – Теперь своя комната есть?
Артурик неопределенно повел плечом и пробормотал невнятно. Марина в очередной раз вспомнила, что он, как говорится, из хорошей семьи, стало быть, давно при собственной комнате, испытала из-за этого глупую неловкость и поспешно похвасталась, проклиная себя:
– У меня теперь тоже есть, вот.
– Марин Михална, а вы здесь преподавать будете, да? Класс.
– А ты какой учишь, французский?
– Немецкий, – сказал Артурик, заметно пугаясь того, что Марина, возможно, не преподает немецкий.
Марина засмеялась, а Виталик, ухмылявшийся поодаль, мрачно сказал:
– Ну все, чувак, ты попал.
– Немецкий у меня основной, – сообщила Марина, с удовольствием наблюдая, как Артурик пытается подавить восторг.
Ничего у него не получилось, конечно. Чтобы мальчик совсем не извелся, она спросила:
– А ты чего весь как… Том Сойер у забора?
– Да это, красим там, – сказал Артурик и стремительно принялся отколупывать слои краски с пальцев. – Летняя практика такая.
– Так вроде кисточки изобрели уже.
– Да там это, – исчерпывающе объяснил Артурик и махнул рукой в сторону спортплощадки, откуда немедленно донесся зычный зов: «Ва-афин!» – Обаце, зовут. Я побегу, ладно?
– Беги, конечно.
Артур отшагнул и тут же, ширкнув подошвой, вернулся в исходное положение, чтобы озабоченно спросить:
– Марин Михална, а вы точно здесь вести будете, никуда не перейдете?
– Ну куда уж я теперь перейду-то, – призналась Марина вполне искренне.
– Класс, – повторил Артурик. – Тогда это… До встречи. Только не передумайте, ладно?
Просиял напоследок, странно поклонился Виталику и вчесал на повторный зов. Бежал он хорошо, технично так, лучше, чем на лагерной спартакиаде в первую смену.
– Ой смешной, – протянула Марина, глядя ему вслед.
– Да не то слово, – сказал Виталик. – Он что заляпанный-то такой. Ему велели стенку для препятствий красить, ну, кирпичная такая. Она уже покрашена, осталось оформить, чтобы кирпичи зеленые остались, а пространство между ними, ну, где раствор, коричневым. Как бы линейки должны быть, узкие такие. А кисточки только толстые, не получается. Он сперва, короче, поролоном пытался – берет кусочек, сгибает и сгибом аккуратненько. А раствор неровный, поролон рвется – ну и кончился весь. Артурик наш подумал-подумал – и айда пальцем просто. В банку окунул, начертил, значит, снова окунул.
– Так это один палец
