не сможет справиться?
– Только боги.
– Ох, если б Зодешти согласился…
– Зодешти? – хохотнул Малькор. – Не тратьте денег попусту. Он признает только два недуга – богатство и знатность. На вашего приятеля он и взглянуть не соизволит.
– И это все? Вам больше нечего предложить?
– Позовите священников, пока он еще в сознании.
Жан с таким отчаянием уставился на старого лекаря, что тот невольно приобнял его за плечи.
– Послушайте, я не знаю, как называется яд, который медленно умерщвляет вашего друга, но вас, молодой человек, убивает надежда.
– Благодарю вас, – процедил Жан, вытряхивая из кошелька горсть серебра. – Если мне и в дальнейшем не обойтись без ваших ценных замечаний…
– За сегодняшний визит мне хватит и одной дувесты, – заявил Малькор. – Я понимаю, вы очень расстроены, но помните, что к моим услугам вы можете обращаться в любое время. Увы, страдания вашего друга лишь усилятся, и его ждет весьма мучительная кончина.
Солнце зашло, в домах и на городских башнях загорались огоньки, сверкая в сгустившемся сумраке. Жан, угрюмо глядя вслед Малькору, изнывал от желания кого-нибудь поколотить.
На следующий день, во втором часу пополудни, небо затянули клубящиеся серые тучи, грозившие с минуты на минуту разразиться проливным дождем.
– Добрый день! – сказал Жан, подходя к садовой калитке. – А я к вам все с той же просьбой…
– Какая неожиданность, – ехидно ответил старик.
В саду все так же раздавались веселые голоса, смех и какие-то размеренные шлепки и хлопки, – похоже, что-то швыряли о каменную стену.
– Ну что, я со временем подгадал? Или досточтимый магистр все еще…
– …занят важными исследованиями. Молодой человек, неужели наша вчерашняя беседа совершенно стерлась из вашей памяти?
– Прошу вас, внемлите моим мольбам, сударь, – с искренней дрожью в голосе начал Жан. – Хороший человек лежит при смерти и отчаянно нуждается в помощи. Ведь в Коллегии досточтимый магистр наверняка приносил клятву врачевателя…
– Его клятвы вас не касаются. И в Лашене, и в Картене, и мало ли еще где хорошие люди лежат при смерти и отчаянно нуждаются в помощи. По-вашему, мой господин должен немедленно седлать коней и отправляться на выручку?
– Я вас умоляю… – простонал Жан, потряхивая новым пухлым конвертом, в котором призывно звенели монетки. – Ради всех богов, передайте досточтимому магистру это послание…
Лакей с презрительной ухмылкой протянул руку за решетку. Жан, отбросив конверт, ухватил старика за шиворот, впечатал в прутья садовой калитки и помахал у него перед носом кулаком, между пальцами которого торчал невесть откуда взявшийся тычковый нож самого что ни на есть устрашающего вида – длиной в ладонь и загнутый, будто коготь.
– Видишь? – прошипел Жан. – У такого ножа одно-единственное применение. Пикнешь
