место под мини-спортзал.
– Дед рассказывал, – Витька сделал страшные глаза, – будто эта монета жутко ценная и редкая, что сейчас на всей Земле их осталось штук сто, не больше, что когда-то, в период ресурсного кризиса, их переплавляли в мартенах.
– А можно потрогать? – осторожно попросила Юйлинь, ей хотелось узнать, что такое мартен, но она стеснялась.
– Трогай. Только дед говорил, что все деньги заражены древним проклятием. Они несут в себе бациллу конфликтов и войн.
Юйлинь испуганно отдернула тонкий пальчик.
– Да ладно тебе, – добродушно оскалился Витька. – Про бациллы – это фигура речи.
Все принялись трогать и рассматривать монету.
– И все равно я не верю, – сказал Юкке. – Не могла эта ерунда рулить всем миром, тем более нести в себе смертельные бациллы. Чушь какая-то.
– Что ты хочешь сказать? – Витька отобрал у Юкке монету. – Что я вру? Или что учитель врет? Или, может, мой дед не влетает?
– Не знаю, влетает он или нет… – упрямо сказал Юкке, – но все бациллы там давным-давно передохли. Это факт.
– Дурак ты, – сказал Витька.
– Сам дурак.
– А давай устроим эксперимент.
– Это как?
– А вот так! – Витькины глаза заблестели. – Сыграем в реконструкцию. На слабо́. Кстати, ты мне крючишь одну игру еще с зимы? Не забыл?
Юкке насупился. Его широкое светлокожее лицо приобрело сосредоточенное выражение.
– Давай, – наседал Витька. – Я тебя найму на работу! – Он показал кругляш монеты.
– Давай, – вдруг согласился Юкке.
– Пять заданий.
– Три.
– Фиг с тобой. Три. Прямо тут и сейчас. Все взаправду. От заданий не увиливать. По рукам?
– По рукам.
Две пацанячьи ладошки сухо стукнулись одна о другую. И оживленные зрители принялись занимать места среди песчаных барханов. В небе, совсем невысоко, пролетел двухчасовой авиограв, направлявшийся в Японию.
– Первое задание, – торжественно возвестил Витька, садясь по-турецки и подкидывая пятак на ладони. – Ты должен возвести нам замок готической архитектуры на четыре башни. Можешь приступать… – и добавил всплывшее в памяти словцо из учебника, – смерд.
Янка украдкой заглянула в свой цифрик, затем, прищурившись, поглядела на солнце. День понемногу клонился к вечеру. На широкой полосе влажного песка, у края ленивого прибоя, не покладая рук трудился Юкке. Слегка высунув от усердия язык, он ловко орудовал формовочной лопаткой и пульверизатором с волшебным фиксаж-раствором. Две башни замка были уже готовы, третья и четвертая находились в процессе.
Леха зевнул и перевернулся на живот.
– Я не понял, – громогласно заявил он, тоже поглядев на цифрик. – Мы сюда приехали, чтобы строить замок. Так? Но замок строит один Юкке, а мы валяемся, как дураки, и на него глазеем. Мне, по факту, уже уныло.
– И
