талыми водами горных рек озере температура воды даже в самые жаркие дни не поднималась выше десяти градусов. Отсюда и желающих искупаться было не очень много.
По своей природе озеро Кугультык является тектоническим разломом земной коры, ориентированным с запада на восток. Его длина равняется тремстам километрам, а ширина достигает пятидесяти, причем с каждым годом эти параметры увеличиваются, ввиду того, что разлом неуклонно расширяется. По прогнозам ученых-геологов этот пресноводный бассейн через много миллионов лет рассечет Герфангскую материковую плиту на две неравные половинки и превратится сначала в узкий морской пролив, а затем станет самым настоящим океаном. Однако это случится еще не скоро, и что там будет через миллионы лет на благословенном Ультане нашего героя в данный момент не особенно интересовало. Он шел легкой неторопливой походкой, любуясь открывающейся водной ширью, наблюдая за хитроумными маневрами грузовых и пассажирских пароходов и вдыхая утренний воздух, пропитанный запахами свежевыловленной рыбы, гниющих водорослей и ароматом еще чего-то незнакомого, но очень приятного.
По пути Зенон зашел на главпочтамт и заказал междугородний разговор со столицей. Вообще-то, в доме тетушки Маары телефонный аппарат имелся, но исключительно для внутригородского пользования. С одной стороны, это было не очень удобно, но с другой – имело ряд положительных моментов – чадолюбивая мамочка не будет часто доставать сына своими мудрыми советами. Минут пятнадцать он пообщался с матерью. В Царьграде было еще только около шести часов, поэтому спросонья мама немного испугалось – не случилось ли с ее родным сынулей чего плохого. Но, услышав из его уст самые искренние заверения в том, что чувствует он себя прекрасно, а также то, что народ здесь душевный, неиспорченный, и начальство у него лучше не бывает, и сам Кряжск вполне приличный город, а не какая-то там захолустная дыра, успокоилась. Пообещав матушке отписать все самым подробнейшим образом, Зенон положил трубку и с чувством выполненного долга поспешил в направлении центральной площади.
Ровно без пяти девять он вошел в широко распахнутые в ознаменование начала рабочего дня врата отныне родного учреждения. На входе его встретил какой-то незнакомый поручик лет двадцати пяти с повязкой дежурного на предплечье правой руки. Он подозрительно посмотрел на входящего и, поднеся ладонь к козырьку, поинтересовался:
– По какому вопросу, господин поручик?
– Ах, извините, – покраснев от смущения, полез в карман за служебным удостоверением Зенон. – Сегодня первый день на службе.
– Значит, вы и есть тот самый новичок, прибывший к нам из столицы? – широко улыбнулся дежурный. – Да ладно, не трудитесь! Как-нибудь потом покажете ваше удостоверение, а сейчас проходите. Кстати, от всей души вам сочувствую...
Узнать, по какому поводу ему выражают сочувствие, Зенон не
