разорвали. Было, от этого – душе бы, пользы больше, успокоение, что гада, уничтожили.
Народ, не должен знать жестокости, – примеры заразительны и, он издал Указ – В целях гуманности, казнь смертную преступника, исполнить эвтаназией, при всех.
Не ожидал Саргон, такого ликования, народов Междуречья, – что пойман он. Желали, его смерти – сущности, казалось, даже – пресмыкающиеся и звери, и те хотели умерщвления. Везде он слышал – удовлетворение, что пойман и, прилюдно, казнят его в Ниппуре, на площади центральной.
– Ну, наконец-то! Смерть Саргону! – Убийце сопланетника – кричали разъярённо, по поводу поимки.
В клетку летели камни и плевки, стучали кулаками, рвались через охрану.
Если, не сетка, заплевали и, закидали бы камнями. А так, – в живых остался, в клетке заплёванной, и погнутой – ударами.
Хотел было сказать, что он, не тот – убийца, что мозг его и тело – давно изменены, усовершенствованы, но голос, потерялся, в толпы – дикарских криках, разноликих и, неугомонных.
– Не думал я, Саргон признался, что дорог так, был жрец народу. Я помню второсортных – всех, на плато. Из тех, не выделялся тот, особо. Жена его Инанна, всем брала, за душу и другое место. Не понимали многие её, что в том нашла она – красавица. Она, лишь Нинти уступала, но к той, на зебре не подъедешь и, не пытались, даже, – себе дороже. Хотя, и к этой, раньше, никто не пробовал, по этой части. Могло и, обломиться. Пример – с ним, случки, получился.
Тогда её, ему бы, нужно, было трахнуть! Всё бы на плато изменилось! – Она осталась, не ушли с Энки, не надоумила бы баулы заменить Думузи. И, не был бы сегодня, сильным Энки, как не было бы Междуречья…
Да! Я мудак! Не знал, что можно, сделать «так»!
Народ не успокаивался. В Эриду прибывали многие, желали отдать дань, своим позывам к чести, справедливости. Подчеркивали – гада ненавидели! Своими бы руками разорвали!
– Сейчас убить Саргона! – кричали хомо, гомо. За нашего, жреца Думузи, в аду гнить будет тот – паску… Зачем оттягивать?! Его распять – здесь, нужно или порвать на части, тупо!
Смотрел он глупо – на беснующихся хомо, гомо, анунаков, злых, как бродячие собаки, устал, не реагировал на крики. Единственно, желал, – скорейшей эвтаназии. Он понимал – не выдержит дальнейшей экзекуции. Прошло лишь пять часов, а должен быть на площади – такие долгие, ещё часы, целые сутки. Затем Ниппур. И там, убьют не сразу. Сначала, также, установят клетку – для обозрения, будто – диковинная обезьянка.
– Энлиль, замену обещал, – не выполнил и, вряд ли сможет. Он охраняем Утом, с большим отрядом хомо. Такого, тот не ожидал и, не поможет, если рискнуть захочет.
Кто, для него Саргон? Лишь экземпляр подопытный, – Саргон, в упадке мыслей, сокрушался; дурак доверчивый.
От наступившей на него, со всех сторон – действительности чёрной, духом совсем упал и, больше, на помощь не надеялся. Отчаялся.
Со стороны,
