обычаю монголов, наследование не было привязано к одному члену правящей династии: вопрос, кто станет наследником, был в руках Божьих. Право в первую очередь основывалось на обладании троном. Султан Баязид произвел на свет множество сыновей, оказавшихся, в свою очередь, плодовитыми, а его внуки также претендовали на престолонаследие; их периодическое появление в качестве претендентов, часто при поддержке византийского императора Мануила II, подогревало борьбу за трон. В течение большей части османской истории ни братоубийство в качестве политического средства, ни старания летописцев представить преемственность первых османских султанов как легитимную, не были эффективны, чтобы не допустить жесточайшей борьбы за власть, которая, как правило, начиналась после смерти султана. К тому же недостаточно было просто сесть на трон: доказав, что именно он богоизбранный правитель, каждому новому султану требовалось обрести и сохранить поддержку тех, кто предоставил ему эту возможность, – государственных деятелей и, что важнее, солдат государства – и завладеть казной, которая давала ему средства для управления и защиты османской территории.
Способность Османского дома завоевывать и удерживать верность пограничных вождей, которые иногда были соперниками, а иногда добровольными союзниками, и поощрять другие государства к солидаризации с его деяниями, зависела от его собственных успехов – величины непостоянной. Малая Азия XIII–XIV веков в одном из недавних трудов на эту тему описывалась как место, где за власть боролись «господствующая, централизующая семейная военная власть… непокорные и объединившиеся в группы пограничные вожди и… напуганные и обреченные, но гордые княжества», которые можно сравнить с другими средневековыми государствами, например с англо-норманнским, включившим в свой состав Уэльс и Ирландию в XII и XIII веках, а преданность династии или отдельному ее члену определяла курс политической истории. Политика великих держав была еще одним фактором, влияющим на османов, и, когда того требовали обстоятельства, даже крайне антиосмански настроенные Караманиды полагали разумным договориться о перемирии, когда почувствовали угрозу со стороны более сильных мамлюков.
Месторасположение региона, в котором османы основали свое государство, граничившего с последней из старых империй, Византией, давало реальные преимущества. Обширные территории Византийской империи – Константинополь, Фессалоники, Морея, Трапезунд – делали ее стратегически слабой. Междоусобные распри внутри и между византийскими династиями Палеологов и Кантакузинов, неспособность Византии привлечь помощь из Европы, поддерживавшей совершенно иную христианскую традицию, сделали эту империю уязвимой для активной нации, непреклонно оспаривавшей право на ее существование. Османы умели извлекать выгоду из слабости окружающих государств, а после падения независимого Сербского княжества в 1389 году немногие из них оспаривали господство османов над
