жгите! Желание должно воплотиться!
– А-ах-х-х! – Бейкер захрипел, задёргался в цепях. Маркиз поспешно отстранился.
– Пошло! – крикнул лорд Кавендиш.
А старый герцог Норфолк аж подскочил в своём кресле.
Молли ничего не могла поделать.
Кисти рук магика по имени Рой Бейкер побелели, словно раскалённая сталь. Задымились рукава изорванной рубашки, вверх, к плечам, устремились огненные змейки.
Молли закричала. Слёзы покатились сами собой, градом – от ужаса и бессилия.
Пополз жуткий запах палёного. В широко раскрытых глазах старого герцога заплясали огнистые блики, и весь амфитеатр словно превратился в додревний пыточный подвал, где инквизиция добивалась «признаний» от схваченных ведьм…
Бейкер закричал тоже, высоко, тонко, забился в цепях. Сила вырывалась на свободу, та самая сила, что дотла сжигает магика в его последние мгновения; его и всех тех, кому не повезло оказаться рядом.
Руки его горели, огонь перекинулся на волосы, удивительным образом не трогая лицо и грудь. От босых ступнёй пламя устремилось вверх, вцепилось в оборванные штанины. Он горел – и во все стороны хлестала дикая, несдерживаемая сила.
И очень он напоминал сейчас огнистую тень магика, что мчалась на зачарованной дрезине во тьме подземелий Норд-Йорка.
Молли даже не заметила, как зашевелились, задвигались странные воронки, окружавшие старого герцога Норфолка. Поднялись, развернулись, пододвинулись на длинных рычагах поближе к огню, словно жадно разинувшие пасти диковинные змеи.
И огонь потёк в них. Огонь потёк, а маркиз Дорсет вдруг возник рядом, в руках – нечто вроде кочерги, которой он и принялся тыкать в обречённого Бейкера.
Тот кричал по-прежнему, магия убивала его мучительно, и Молли видела в его ещё живых глазах запредельный ужас – магик всё понимал. Истекающие вовне сила и жизнь пламенной эманацией вливались в широкие пасти воронок и…
Шипение огня. Всё более одуряющий запах палёного. Алые отблески на лицах высокородных пэров, вырывающие их из темноты, сухой жар, исходящий от клетки с погибающим магиком…
Дурнота ударила в голову свинцовой волной – Молли сражалась, она была в боях, в конце концов, убивала сама и видела, как орудует большим ножом госпожа Старшая.
Но тогда это было для защиты других, тех, кто не мог защититься сам, для спасения семьи и друзей…
А здесь – словно настоящее людоедство. Людобойство.
Засветились, задвигались, зашипели все многочисленные аппаратусы вокруг герцога Норфолка. По стальным браслетам, обхватившим его щиколотки, запястья и шею, растеклось багровое свечение, словно металл быстро накалялся.
И самого герцога начало жестоко мять и ломать, Молли почудился даже хруст костей, но это, конечно, была иллюзия – за воплями Бейкера она бы всё равно ничего не услышала.
Жуткое устройство алчно вбирало в себя магию, вбирало, что-то делало с ней и…
И,
