пускали, в театры же – было очень дорого и трудно было получить билет.
Я только раза два был у двоюродной племянницы и раз у князя Георгия Максимилиановича, который жил в особняке Ды Дьяконов Петр Иванович мкова в Трубниковском переулке. Он очень был любезен и угостил меня очень хорошим чаем.
В конце мая мы были в Петербурге, нам дали несколько дней отдыха, и затем мы должны были отправиться на съемку. Обыкновенно съемкой пажи занимались в окрестностях Петергофа, и тогда их помещали около Верхнего сада на Разводной улице в здании прогимназии имени Александра II.
В этом же году помещение это было уже занято кадетами, которые, не имея родных, проводили лето в корпусах. Поэтому нас отправили прямо в лагерь в Красное Село, в окрестностях которого мы и производили съемки. Я с удовольствием занимался съемкой, это было мне по душе. Жара была страшная, солнце пекло немилосердно, и мы все так загорели, что у многих, в том числе и у меня, кожа с лица сходила, как перчатка, при этом наши физиономии становились в течение некоторого времени совершенно неприличными; на лбу оставалась резкая черта, так как мы работали в фуражках без козырька. Съемки продолжались две недели, мы уходили с шести утра и работали до вечера, иногда даже не возвращались к обеду, беря с собой холодную закуску.
Работали мы группами под руководством офицеров Генерального штаба, съемку делали инструментальную.
По окончании съемки начались лагерные занятия. Лагерь пажей находился на самом левом фланге главного лагеря, на следующий год левее нас устроен был еще лагерь для финских батальонов,[111] которые стали приходить в лагерь под Красным Селом из Финляндии.
У нас был чудный барак, высокий, светлый, одно было неприятно – асфальтовый пол. Помещались мы все вместе – и старшие, и младшие классы. У фельдфебеля была отдельная комната. Старшего класса были только камер-пажи пехотного отделения. Кавалеристы прикомандировывались на лето к Учебному кавалерийскому эскадрону, артиллеристы – к Офицерской артиллерийской школе.[112]
Так что в бараке Пажеского корпуса помещалось 23 камер-пажа и 45 пажей. Все мы для строевых занятий были прикомандированы к Учебному пехотному батальону, переименованному в Офицерскую стрелковую школу.[113] Она стояла лагерем рядом с нами. Нас распределили по ротам этой школы, поставив в общий ранжир с нижними чинами. Камер-пажей ставили за унтер-офицеров и отделенных начальников.
Служба была строгая, нас не щадили и не делали нам никаких поблажек или исключений, мы несли суровую солдатскую лямку. Учения начинались в 6 часов утра и продолжались до 10–11-ти, затем опять после обеда с 2–3-х часов и до 6–7-ми. Очень много внимания было обращено на стрелковое дело вообще и стрельбу в частности.
В строевом отношении мы всецело были подчинены начальнику Офицерской стрелковой школы свиты генерал-майору Вилламову, строгому, требовательному, но очень хорошему начальнику.
Для
…финских батальонов… – 8 стрелковых батальонов, сформированных по Указу императора Александра III 7 апреля 1881 г. из уроженцев Великого княжества Финляндского.
…Офицерской артиллерийской школ… – специальное военно-учебное заведение российской императорской армии, созданное в марте 1882 г. на основе двух образцовых батарей. Размещалась в Царском Селе на углу Сапёрной и Велиовской улиц.
…Офицерскую стрелковую школу… – специальное военно-учебное заведение российской императорской армии, получившее данное наименование в марте 1882 г. Размещалась в Ораниенбауме на Елизаветинской улице (совр. ул. Костылева).
