совсем неожиданное! Но щеглам подарки явно пришлись по душе, и весь следующий день Бриония, Джеймс и дети безуспешно пытались сделать хотя бы один удачный снимок, но маленькие негодяи не желали сидеть на месте и…
Странные, медлительные птички укутывались в свои золотые плащи, натягивали на глаза красные маски и чуть ли не часами зависали над кормушкой с семенами нигера, словно это не кормушка, а птичий опиумный притон. На следующий день заявились еще десять. И потом три дня подряд – еще по столько же, пока сад не стал местом ежедневного сбора пяти десятков черноголовых щеглов. Все они медленно и сосредоточенно ели (на это уходило довольно много времени), иногда им становилось тесно, и кого-нибудь сталкивали с кормушки, но по большей части они просто щелк-щелк-щелкали семечками, как марионетки-супергерои, которых дергают за ниточки обкуренные кукловоды. Потом они все разом взмывали в воздух и принимались летать над деревней, юля и щебеча, и это напоминало звук перемотки старой пленочной кассеты. Так продолжалось с неделю, а затем щеглы исчезли. Все так же юля и щебеча, они двинулись через Ла-Манш стаей, состоявшей приблизительно из трехсот пятидесяти птиц, согласно сводкам Птичьей Обсерватории города Сэндвич.
– Хотелось бы достойно встретить их в этом году, если они вернутся.
– Они были такие красивые.
– Совсем как ты, – говорит Джеймс и гладит Брионию по щеке. – Солнце еще не село, и довольно тепло. Может, накинешь кофту и посидишь с вином здесь? Я принесу тебе шезлонг.
Джеймс все время старается вытащить жену на свежий воздух. Вдруг, если Бриония будет чаще дышать свежим воздухом, она станет больше похожа на неземную, безупречную Флёр, которая славится тем, что даже спит в саду, когда луна полная. Хотя вслух он, конечно, о таком даже не заикался. Он говорит, что Бриония красивая. Он говорит, что Бриония красивая, и тогда Бриония начинает надумывать себе разные ядовитые мысли вроде этой: что толку, если Джеймс сейчас вынесет шезлонг, ведь она будет сидеть в нем одна, пока он готовит ужин. Вот в чем суть его предложения. Хорошее это предложение или плохое? Не лучше ли было ей самой решить посидеть в саду и принести себе шезлонг? Джеймс однажды сказал ей, что она часто преувеличивает и наделяет его слова смыслом, которого в них и в помине нет. Бриония тогда рассмеялась и напомнила ему, что работает агентом по недвижимости, преувеличивать – часть ее профессии и теперь она ничего не может поделать с тем, что по привычке норовит описать стенной шкаф так, будто речь идет об отдельной комнате. Но он-то, конечно, имел в виду другое: что в жизни она склонна говорить о комнатах так, будто это – всего лишь стенные шкафы.
– Это тебе, случайно, не для колонки? – спрашивает Бриония.
– Что?
– Ну, не знаю. Самодельная кормушка в саду. Щеглы ведь прилетят не раньше октября или ноября. Если вообще прилетят. А пока они не прилетели, ты будешь писать о том, как весело наблюдать за кошками, которые притаскивают нам убитых птиц? И о том, что расхлебывать это приходится папе, потому
