спустя с полгода, Алекс случайно встретит этого капитана в Кабуле, где окажется по делам. Офицер сам первым подойдет к хирургу, и они подружатся.
– Спасибо, док, – сказал бывший капитан, теперь уже с погонами майора. – Думал тогда, все хана мне. Я видел, как кишки мои повылазили наружу. А ты помог им вернуться назад, – засмеялся он. – Давай зайдем в чайхану, отметим нашу встречу, да и мне хотелось бы тебя отблагодарить не на ходу, а по-человечески, за то, что спас мне жизнь. Знаешь, – он как-то засмущался и добавил, – я у мамки один, не вынесла б она моей гибели. Да ладно тебе, пошли, пошли, – ему показалось, что врач вроде бы заколебался составить ему компанию…
Они выпили по рюмке русской водки.
– Вот уезжаю в Союз, – сказал майор. – Отвоевался. Ухожу в запас.
Алекс не стал уточнять причину его ухода из армии. По всей видимости они были у майора. На родине, родного Пскова осталась вдовой его престарелая мать. Батя, окучивая картошку в огороде, рухнул на межу и в одночасье помер. Остановилось сердце. Мать, изболевшаяся за сына, добитая смертью мужа попала в больницу.
Получив печальное известие из Союза, майор обратился по инстанциям с рапортом о выходе в запас. Там учли тяжелое ранение, больную одинокую мать, сложное семейное положение и подписали отставку.
– Сейчас придет машина за мной, поеду на аэродром, и оттуда в Ташкент. А там уже до дому рукой подать, – почему-то с грустью сказал майор.
На родине, выплакав глаза, его ждала одинокая, несчастная мать. Жениться майор не успел. Все воевал.
Олег Петрович проспал целых шесть часов. А когда проснулся, увидел склонившихся над операционным столом «немца» и Анну, та ловко и быстро, без суеты подавала ему хирургический инструмент. Натянув на лицо маску, хирург подошел к столу, стал молча понаблюдать за ходом операции, немного постояв, вышел из блока.
После отчета «немца», о проделанной работе, Олег Петрович навестил прооперированных Алексом, убедился в благоприятном исходе, а потом, воспользовавшись временным затишьем, пригласил всех в столовую.
– Уезжаю, – обводя коллег глазами, заявил, главный хирург. – Я, Саша, – так стали все называть Алекса Вейгеля на русский манер, – проработал с тобой достаточное время, убедился в твоем профессионализме и самостоятельности и понял, ты отличный хирург. Я спокойно уступаю тебе свое место у стола вместе со своей замечательной операционной сестрой. – Он с грустной улыбкой посмотрел на Анну, и продолжил: – Она была для меня не только помощницей, но и нашим общим госпитальным оберегом, гарантом, чтобы здесь, в Афгане нас духи не перестреляли, – мрачно пошутил он. – Недаром у нее фамилия хотя и русская, однако, очень редкая – Святая. Пусть она будет и тебе не только помощницей, но и охранительницей.
Это была прощальная застольная речь Олега Петровича, их главного хирурга и просто коллеги. Все дружно подняли кружки с компотом, чокнулись и выпили за него, пожелав удачного пути до родного дома, и счастья в мирной
