пазы под перекладины каркаса, а пышноволосый Сварог принес в мастерскую несколько длинных жердей и умело подрубил их в нужный размер.
К сумеркам каркас горна был практически готов.
– Завтра глиной замажем, и можно браться за меха, – похлопал ладонью о ладонь студент.
– А ты молодец, внучек, – неожиданно признал великий Сварог. – И голова на месте, и руки правильно растут. Такими потомками можно гордиться.
– Все в тебя, дед! – ответил Матвей.
– Пойдешь ко мне в помощники али свое ремесло затеять желаешь? – поинтересовался прародитель славянского народа.
– На полпути дело всяко бросать нельзя, – покачал головой молодой человек. – Сталь нормальную сварим, а там посмотрим.
– Ну вот и славно! – обрадовался бог кузнецов. – А то затосковал я чего-то без толковых помощников. Ты первый, кто хоть немного ведает, что творит.
Великий Сварог довел гостя до зеркала, обнял на прощание и толкнул в глянцевый овал.
– Ужин ждет, великий Матвей! – встретила его у зеркала крохотная старушка. – За мной ступай, к столу проведу.
В темноте вечерних коридоров светильник в ее руках оказался весьма к месту – где и что находится во дворце властительницы Вологды, студент-технолог все еще не понимал. И поэтому, подкрепившись за обширным столом, вытянулся рядом с ним на лавке, блаженно закрыв глаза.
– Ты разве не поел, великий Матвей? – шепнул в самое ухо хриплый голосок.
– Спасибо, все было очень вкусно. Однако пути в спальню боюсь в темноте не найти.
– А ты помощницу домовую спроси.
– Это какую? – приоткрыл глаза студент и не особо удивился, увидев у лавки маленькую старушку в замшевом пончо, с морщинистым лицом и тщательно зачесанными на затылок седыми волосами.
– В ладоши хлопни да спроси: «Воструха-берегуха, покажи, где моя опочивальня?»
Матвей послушался, ударил в ладоши, произнес подсказанную фразу, и старушка тут же предложила:
– За мной ступай, провожу!
– Чего же раньше не провела?! – поднялся со скамьи молодой человек.
– Так ты же не просил, – с логикой компьютерной программы парировала воструха и исчезла, чтобы возникнуть снова уже возле дверей.
– Три тысячи лет, а ничего не изменилось, – усмехнулся студент и легкой трусцой погнался за хранительницей дома, чтобы подняться на два этажа выше, раздеться и упасть на меха, укрывающие высокую охапку сена.
Утром его подняла опять воструха, уже другая, торопя к завтраку, а сразу после еды – провела к зеркалу.
– Похоже, отцу ты пришелся по сердцу, – кратко сообщила великая Макошь, встретившая гостя возле темного овала, и легким движением отправила его за несколько сотен километров, через бескрайние леса, глубокие реки и бездонные топи в далекую Железную Устюжну.
В
