юной Бакуниной его работы. Рискну лишь предположить, что в годы его создания этому живописцу, как и всем родным, близким и знакомым Екатерины, актуально было разве что сожалеть о судьбе этой девушки благородного происхождения, оставленной ее беспечным покойным родителем практически бесприданницей.
В книге Владимира Сысоева рассказывается о том, что с 1797 года действительный статский советник (по-военному – генерал), а с 1800 – и камергер Высочайшего двора Павел Бакунин (1766–1805) управлял собственными 22 деревнями с 984 крепостными душами весьма нераспорядительно. Доходов с них не хватало даже на содержание его семьи с всего тремя маленькими детьми. Похоже, что еще менее распорядительно справлялся он со своими личными расходами. Словом, был Павел Петрович редкий мот и транжира.
Отставка Бакунина с поста директора Академии наук, на который его пристроила было на период своего двухлетнего отпуска по нездоровью его знаменитая родная тетка Екатерина Романовна Дашкова, вследствие не сложившихся отношений с академиками оставила его без приличного казенного жалованья. Какого, впрочем, проку от такого «хозяйственника» академикам и стоило ждать?
Последующее бесполезное лечение до кратковременной службы якобы вполне здорового Павла Петровича в течение шести лет за границей «целительными водами» лишило его семью еще и доставшегося ему от родителей дома в Петербурге на Миллионной улице. И какая-такая подлая хворь свела в могилу начавшего лечиться уже в 33-летнем возрасте вполне благополучного мужчину? Но, так или иначе, а после смерти Бакунина его семья осталась должна банкирам и «партикулярным лицам» более 40 тысяч рублей. Имения покойного главы семьи, естественно, были взяты под опеку.
Катя Бакунина осиротела в девять лет. Безоблачного, счастливого будущего для нее, вырастающей в красивую и талантливую девушку, не предвиделось[16]. Вот, пожалуй, и все важное и интересное, что в 1811 году Орест Кипренский в ее портрете мог нам о ней рассказать.
Пушкин начал рисовать Бакунину гораздо позднее, когда у нее накопилась уже представляющая интерес для окружающих биография. Поэтому в профиле Екатерины на листе 50 Лицейской тетради стоит попытаться прочесть штриховки ее платья и «шапочки» волос, даже несмотря на далеко не идеальное качество воспроизведения «сердечной» сюиты в лучшем в своем роде издании графики поэта – вышеупомянутых «Рабочих тетрадях А.С. Пушкина».
Если бы мы могли пользоваться копиями рисунков Пушкина в их, так сказать, первозданном, «неотфильтрованном» состоянии, то заметили бы на них множество интересных, весьма существенных для серьезного изучения его жизни подробностей в виде карандашных в основном штриховок и пиктограмм. Поскольку волей случая в одном из лучших пушкинских музеев страны мне повезло на ретушированных копиях некоторых пушкинских листов увидеть такие пиктограммы, я попытаюсь помочь разглядеть сквозь сеточку фильтра некоторые из них и вам. Начиная с профиля Екатерины Бакуниной из «сердечка»,
Сысоев Владимир. Там же, с. 8—11.
