удвоила усилия. Рука все еще тянулась к Джи, но язык словно окаменел, отказываясь выговорить слова команды.
Нет!
Свет перед глазами становился все ярче, уже почти ослеплял, и Мейлин прищурилась. Откуда он? Прежде, когда Джи помогала ей успокоиться и принять нужное решение, перед глазами возникали сияющие круги, но сейчас все было как-то по-другому. Свет превратился в узкую полосу, а потом сошелся в центре, как будто она смотрела сквозь темный туннель на что-то невозможно яркое и горячее. Синевато-серую дымку Желчи, наполненную ядовитым шипением, прорезала светлая золотистая дорога, и Мейлин шагнула вперед.
Стены тумана на мгновение расступились, она успела отдернуть руку от панды, а затем снова нанесла удар.
Глаза Шейна выпучились от изумления. Кулак лишь вскользь задел его скулу – и Мейлин тут же покатилась по полу, сбитая с ног мощным крокодильим хвостом. Шейн выхватил саблю и приставил ей к горлу. Усмешка исчезла с его лица.
– В цепи обеих! – рявкнул он, и двое захватчиков ринулись выполнять приказ.
Мейлин трясла головой, ощущая холод каменной стены, к которой солдаты приковывали ее руки. Сопротивляться уже не осталось сил. Скользящие кольца кобры вновь заполняли разум, в ушах стояло зловещее шипение. Панда с опаской поглядывала на чешуйчатое чудовище, покорно подставив лапы кандалам.
«Бедняжка, – прошипела Гератон. – С тобой надо быть настороже».
Змеиный голос отдавался в ушах – насмешливо, но с ощутимой ноткой тревоги. Каким-то чудом Мейлин удалось освободиться от власти Желчи – хоть на мгновение, но удалось!
Бросив на узницу последний взгляд, Шейн махнул крокодилу, и тот исчез в огненной вспышке, превращаясь в татуировку на груди. Пожиратель злобно ухмыльнулся. Он никогда бы этого не признал, но Мейлин видела, что неожиданный отпор потряс его.
Гератон постепенно ослабляла хватку. Туман перед глазами рассеивался, стены камеры вновь обрели четкость. В то же время возвращался и гнев. Шейн всегда был главным, он всех дурачил!
– Запереть дверь и присматривать! – велел Пожиратель, выпроваживая солдат.
Он двинулся за ними, но замер на пороге, услышав голос Мейлин:
– Не знаю, что ты сделал с Абеке, – бросила она, – но ты ее недостоин! И если дотронулся до нее хоть пальцем, ответишь, обещаю!
Не оборачиваясь, он молча стоял на пороге. Губы сжаты, на лице странное выражение, похожее на… угрызения совести? Длилось это мгновения, так что Мейлин разобраться не успела. Он вышел, дверь камеры захлопнулась. Громкий щелчок замка эхом отдался от стен.
Мейлин вновь и вновь смаковала этот звук, слушая удаляющиеся по коридору шаги захватчиков. На губах ее мелькнула улыбка. Джи удивленно моргнула.
Гератон держала темницу незапертой, чтобы поиздеваться. Знала, что узнице некуда – и незачем – бежать. А теперь? Им пришлось запереть дверь! Эта мысль грела. Она давала надежду.
5
Старые друзья
