style="font-size:15px;"> – Да ну вас!.. Идите к чертям собачьим!
Тимко растолкал товарищей и удалился на свою койку. Больше приставать к нему не стали – это было опасно. Несмотря на сухощавую фигуру, в схватке Тимко мало кому уступал. Его побаивался даже общепризнанный силач бурсы Хома Довбня. При первом знакомстве они подрались, хотя Тимко был младше своего противника и, по идее, должен был уступить, но не тут-то было; их смог разнять только педель, надзирающий за поведением бурсаков вне учебных аудиторий. Тимко и Хома так друг дружку исколотили, что полмесяца чесали побитые бока и прикладывали к фингалам бодягу. С той поры они и сдружились.
Тимко лег на свой сенник и с надеждой уставился в изрядно засиженное мухами и закопченное оконце. Ему казалось, что день никогда не закончится. Время тянулось так медленно, что превратилось в воображении Тимка в огромное колесо водяной мельницы, которое неустанно и монотонно шлепало лопастями по воде, навевая тоску и сонную одурь. Он даже не заметил, как уснул, а проснувшись, с ужасом понял, что давно наступил вечер, а может, и ночь. Но спросить, который час, было не у кого – все бурсаки, разомлевшие от сытной еды и спиртного, спали мертвым сном.
Никогда прежде Тимко так не бегал. Он мчался по улочкам и переулкам Подола как вихрь. От него шарахались не только редкие прохожие, но даже бездомные собаки. Обычно любой бегущий человек вызывал у них неистребимое желание облаять его, а то и пуститься вдогонку, но почему-то ни одна дворняга не стала преследовать Тимка. Похоже, псы почуяли, что бежит он не из-за страха, а по совсем иной причине, которая была им вполне понятна, – пришла весна, пора любви не только у людей, но и у животных.
Забор, ограждающий сад и подворье Тыш-Быковских, вырос перед Тимком как стена. Он не задумывался, как перелезет на другую сторону, но теперь эта проблема встала перед ним, что называется, колом. Когда бурсаки собрались обчистить коптильню богатого шляхтича, перебраться через забор для них не составило особого труда: Ховрах влез на спину Хоме, изображавшему ступеньку, забрался наверх по веревке и помог остальным преодолеть высокую преграду. Но как это сделать в одиночку?
Тимко в досаде выругался: ну почему, почему он не взял у Ховраха его знаменитый пояс-веревку с крюком на конце?! Бурсак прошелся вдоль ограды с надеждой найти хоть какую-нибудь жердь, с помощью которой он смог бы влезть наверх, и когда подошел к тому месту, где находился летний домик, то вдруг остановился как вкопанный – с забора свисала веревочная лестница! Ядвига, милая Ядзя! Она все предусмотрела…
Тимко мигом перебрался в сад и подошел к окну. Оно было, как и в первый раз, открыто. И как тогда, в комнате горела свеча. Подтянувшись, Тимко сел на подоконник и увидел девушку. Она не спала, а сидела возле стола, положив прелестную головку на кулачки, и задумчиво глядела на огонь свечи. При таком освещении Ядвига показалась Тимку еще прекрасней, чем прежде. Он спрыгнул на пол, девушка подняла
