Не позволите ли присесть к вашему столу?
Он поднял глаза и увидел весьма симпатичную белокурую особу по имени Жюстин. Она обращалась не к нему лично, а ко всей компании. Это была одна из девушек легкого поведения, обслуживающих клиентов мсье Жиго. После того как пуритане разогнали парижские бордели, многие девицы оказались на улице. Мало того, их превратили в преступниц. Раньше зарегистрированные куртизанки носили опознавательный знак, оберегавший их от изнасилований шайками молодых людей, слонявшихся по городу. Девушки могли обращаться в полицию, если клиенты избивали или обманывали их. Но теперь они, лишившись такой возможности, практически ушли в подполье.
Особенно им доставалось от шантажистов и вымогателей; те спали с девицами, а потом отказывались платить, угрожая выдать их полиции, или требовали в обмен на молчание часть выручки. А хозяева таверн без зазрения совести брали с них повышенную плату. Лишенные официальной защиты, действуя вне закона, куртизанки все чаще связывались с сутенерами. Какой-нибудь бывший солдат или картежник охранял маленький бордель, управляясь с буйными клиентами и отпугивая любопытных соседей. Полицейские обычно не преследовали сутенеров, если только те исправно платили мзду и не трогали девиц из почтенных семей, поэтому они могли делать со своими подопечными все что угодно.
В отличие от сутенеров и других содержателей таверн, мсье Жиго относился к падшим девицам с сочувствием и не обдирал их как липку. Они находились под его покровительством, и всем это было хорошо известно, в том числе и буйному преступному племени, обитающему во Дворах чудес. Поэтому в таверну «Шлем сарацина», несмотря на ее внешнюю непрезентабельность, девушки приходили самые лучшие – а других хитрый Папаша Тухлятина и не принимал, – потому что знали, что любой, кто поднимет на них руку или не заплатит за услуги, рискует получить знатную трепку, а то и остаться без мужского достоинства, – мсье Жиго не мог позволить кому-то лишать его законного заработка.
– Пошла прочь! – грубо ответил Готье.
– Э-э, не так резво, петушок! – разозлилась девушка. – А то как бы тебе перышки не пощипали.
– Вы извините нас, мадемуазель, – сдержанно сказал де Граммон, которого несколько покоробил ответ приятеля; сам он с женщинами всегда был любезен, – но мы не нуждаемся в ваших услугах.
– Хо-хо! – Жюстин вызывающе подбоченилась. – Дворянчикам не нравится черная кость! Мы для них слишком грязны и невоспитанны! Люди, вы все слышали?
Ее голос перекрыл шум таверны.
– Жюстин, милашка, тебя кто-то обидел?
За столом, где сидели воры и грабители из Двора чудес, зашевелились. Мазурики изрядно выпили и жаждали приключений, поэтому слова девушки были подобны хмелю, попавшему в бродильный чан.
– Да! Мсье, эти негодяи меня оскорбили!
Жюстин, похоже, завелась
