style="font-size:15px;"> – Вы не заметили, что перефразировали мои слова? При внешней схожести фразы, вложили иной смысл. Этот приём свойственен инженерам техотдела.
– А вдруг они сначала делают себе подобной, и лишь после раскрывают настоящие ценные секреты.
– Если они есть, – заметил с усмешкой Евгений Борисович; подумав, поправился: – Кой-какие ценные знания можно извлечь, но слишком много апломба у ваших инженеров.
– Да, согласна! Этим они меня отталкивают. Меня держат за дуру, о которую можно потесать языки, когда больше не о ком.
– Представляете, как мы утрем нос им, раздобыв и реанимировав проект, по которому в наш захиревший завод вдохнут продуктивную жизнь!
– Я представляю! Но реально некоторые части проекта необходимо создавать заново. Нашим инженершам не суметь.
– Среди моих знакомых есть крепкие пенсионеры, бывшие конструкторы, которые по временному найму с радостью возьмутся за предложенную работу.
– Разогнать бы вообще этот техотдел, – вырвалось у Полины.
– Полина, так о коллегах не следует выражаться. Пусть обновление идёт своим чередом; кто не может, тот сам уйдёт.
– Почему вы не начальник? Вы такой умный! Мне кажется, что за двадцать минут общения с вами поумнела на несколько лет.
– Вы мне льстите.
– Нет!
– Я бы сказал так: потому и не начальник!
Полина хохотнула. Закинув ногу с ногу, с обожанием взглянула на старшего коллегу. Взгляд Евгения Борисовича метнулся к ногам красавицы, пусть хоть они скрыты джинсами, и сама обладательница красоты и молодости пропиталась пылью архива. Затем взгляд переместился на полку, словно бронируя место для следующего сувенира, что станет символом этой девушки.
С некоторой приятной грустью Евгений Борисович сказал:
– Есть, ещё причины, что не дадут в полной мере снова стать начальником.
– Я знаю какие!
– И какие же?
– Вы добрый.
– В чем-то вы правы. Тщеславие и доброта – вещи несовместимые! Мы совсем забыли про чай.
– Да и про доминирующий аромат!
– Но примете к сведению главное – работа.
– И минута отдыха! – добавила Полины, готовая от распирающей благодарности расцеловать коллегу, подумав: не все плохо, что плохо начинается.
Глава 4. Дополнительные сведения об элементёрах
(элементёры – останки человеческих душ)
Радиоприёмник, закрепленный на стене у книжного шкафа, передал сигналы точного времени. Голос диктора едва слышен, пусть ничто не отвлекает от навалившейся работы. Взгляд Евгения Борисовича переместился к наручным часам. Девять часов вечера. За окном разлиты чернила наступающих сумерек, на письменном столе чернила текста сливаются в кромешную тьму. Да уж засиделся! Более чем на три
