а, трижды для него бывшая (любовь, смысл жизни и жена), умела в двух словах очень четко, программно объяснить дальнейшее развитие их отношений, и на его вопрос «Ну и как дальше будем жить?» последовал её не требующий дополнения ответ.
– Алиментарно, Шурик.
После чего она, бросив на него последний безрадостный для него взгляд, разворачивается и, оставив его в недоумении, такая красивая сволочь, не спеша удаляется в свой, уже не связанный с ним путь.
– Но я не Шурик! – Спустя удаляющееся её мгновение до него наконец-то доходит понимание того, что же его все-таки так подспудно напрягло в этих сказанных ею двух словах, что вызывает в нем полный недоумения, с нотками истеричного визга выкрик.
– А разве это для меня сейчас имеет хоть какое-то значение, Вася? – В такт её цоканья каблучками до него (да какого опять, к чёрту, Васи) доносится эта ведущая к безнадежности его будущего, ошеломляющая сознание правда.
– А как же наша клятва о вечной любви на мосту влюбленных, где мы с тобой повесили замок, а ключи от него, в знак вечности и нерушимости любви, выбросили в реку? – Он в сердцах пытается давить на присутствующую приземленность, закрепившую их небесные отношения. Ну а разве он забыл о том, что когда замки теряют свои ключи, то в случае необходимости на смену им приходят свои отмычки, решающие эту проблему скрепления связей.
– Если ты не заметил, то я тебе подскажу. Я свой замок от сердца уже давно поменяла на кодовый. – Ветер доносит до него свою ответную приземленность.
– Но… – Пытается что-то вспомнить Он, но до него доносится своё, но-воспоминание.
– Совет да любовь! – Так и шумит в его ушах это свадебное напутствие, которое и стало тем камнем преткновения, разбившим через этот совет или вернее советы всяких советчиков их любовь. А ведь он знал же этот самый главный жизненный совет: никогда не слушай советов. И что толку. А как говорится, ничего так легко не дается как эти советы, которыми на этом первом своем совместном жизненном пути так слишком обильно посыпали этот их путь. Где Он в своём подходе с начала к ней, а следом в их взаимоотношениях руководствовался только одним напутственным советом бывалого знатока, который, не смотря на свою бывалость, почему-то так и ведет отшельнический образ жизни в одиночестве, что, наверное, и есть тот носимый крест всех истинных советчиков.
– Надо уметь так преклонить колени перед ней, и при этом показать ей свою макушку головы, где не было бы видно твоего тыла, затылка, чтобы в этом твоем действии, не было видно капитуляционной покорности, – отдаёт совет советчик, – и лишь тогда ты, сможешь сохранить баланс ваших взаимоотношений, где твоя сила будет одновременно находиться у неё в услужении и уважаться ею. А вот Она, как особа, явно имеющая свою полётную связь с небесами (все ангелы небесной красоты находятся в этой родственной связи), не могла остановиться на чём-то одном, и поэтому слишком зациклилась на этом перебирании советами, что, в конце концов, и вылилось в свой залётный перебор.
А ведь советчики – такая субъективная масса, которая по своей наглости и нахрапистости, наверное, не знает себе равных. И не успели вы, споткнувшись на улице, после своего падения на землю даже привстать, как они тут как тут, спеша вас наградить своим искренним советом: «Вам надо быть, более внимательным на дороге».
– Да я, чёрт возьми, знаю это и без вас, – рычит Он, правда, про себя. Ведь всё-таки когда тебе добра желают, будет невежливо посылать очень далеко это добродушие, ведь, как говорят, от добра добра не ищут (или эта пословица подходит для другого случая?). Ну, в общем, постепенно Она, как особа очень участливая в такой полной советов жизни, впитав в себя эту ее тенденциозность, взяла и перенесла всю ее такую качественность бытия уже вовнутрь их общей семейной обытованности, где теперь только и были императивно слышны ее советы ему: это не делай, а это делай именно вот так; туда смотри, а туда даже не думай… А я сказала, быть по-моему, и точка! Понял, Гамлет затрапезный?.. На что от него, следовало нет, не молчание, которое могло бы быть воспринято как акт его немого неповиновения, а невнятный защитный лепет, утверждающий, что она не так его поняла.
– Он тряпка! – ему вдруг вспомнился этот её отзыв кому-то там по телефону, и он, имеющий свое покорное мнение, не придав большого значения этой констатации чьего-то (как оказывается его) факта, не стал прислушиваться (уже усвоил, что плыть по течению будет комфортней и безопасней) к звучащим интонациям ее, со своим направлением, голоса, теперь уже понятно в чью сторону. А ведь надо было, ведь кто как не они, большие знатоки трикотажа, умеют так чётко воочию разбираться во всех родах этих тряпок.
И кто знает, насколько бы далеко зашли эти их супружеские взаимоотношения, прошедшие даже стадию рождения одного ребенка (естественно женской наружности), если бы её уровень, как и следовало ожидать от натуры не только действенной, но и имеющей ангельский вид, не перешёл из количественного фактора в своё
