болтать с вами, грязные висельники! И живым вы меня не возьмёте!
Парень прекрасно видел, что шансов на спасение у него нет, но собирался взять с собой хотя бы одного из пиратов. Может, этого борова-боцмана, который невозмутимо разглядывал его, будто собрался покупать, как раба на восточном базаре.
– Так… – протянул боцман. – Значит, понимаешь. Хорошо говоришь. Вот что, ребята! Берём то, что само идёт к нам в руки! Это правило нас ещё никогда не подводило. Верно?!
– Верно! Точно! Так! – дружно заорали чем-то довольные пираты.
– Традиции братства будут соблюдены! – прорычал боцман.
Его снова криками поддержали в толпе, вскидывая вверх оружие и шляпы.
Зиг растерянно озирался. На него никто не нападал. Напротив, пираты стали расходиться и заниматься погрузкой на свои корабли части товаров и пленников. За распределением захваченного наблюдал долговязый, загорелый до черноты, пират с золотой серьгой в ухе.
У Зига вдруг всё похолодело внутри, ноги в коленях ослабли: он вспомнил о невесте. Тильду нигде не было видно, криков её он тоже не слышал. Парень обернулся в сторону острова. Дым стелился у воды, с борта торгового судна вряд ли можно было что-то увидеть. Но с высоты мостика он заметил шлюпку. В ней виднелись двое: женщина в синем платье сидела, сгорбившись, на носу, а мужчина в белой рубашке довольно быстро грёб в сторону берега, ловко уворачиваясь от зубцов рифов. У Зига немного отлегло от сердца. Он повернулся лицом к пиратам, попробовал отвлечь их от наблюдения за морем:
– Вы! Трусы! Кто хочет последовать в ад за вашим капитаном?! – закричал он в сторону толстяка, который разговаривал с парой пиратов довольно дикого вида.
– Ну и глотка у тебя, парень! Давно ходишь под парусами? – вполне дружелюбно поинтересовался пиратский боцман.
– Пятый год, – растерявшись, ответил Зиг.
– Ты подвинься от штурвала в сторонку, трупы вынести надо. Нехорошо, когда трупы на мостике.
– Не троньте капитана!
– Это почему? Родственник, что ли?
– Да. Он отец моей… жены.
– Так, значит… – огорчённо прогудел боцман, но потом подозрительно прищурился. – Женат, говоришь? А почему кольцо не носишь? Знаю я вас, немцев; из-за дурацких условностей удавитесь. Так что не ври старику Сильвестру. Сильвестр Краб тебе ещё не однажды пригодится! Ладно, не хмурься… Похороним твоего капитана рядом с нашим Беримором на берегу, честь по чести. Традиции надо соблюдать, кто мы без них? Не люди – никчемный бессильный сброд…
За ними по-прежнему наблюдали с десяток пиратов, они стояли полукругом, не приближаясь к вооружённому и настороженному парню. Эти головорезы выглядели богато одетыми или особо свирепыми. Было заметно, что они привыкли не столько подчиняться, сколько принимать самостоятельные решения. Оружием, дорогим и зловещим, они обвешались с ног до головы. Пираты сняли шляпы, у кого они имелись, когда мимо них пронесли капитана Беримора Фолка.
