униформе, с масками на лицах, вооруженные до зубов, спешно спрыгивали с бронемашин, занимая удобные позиции. Он знал, что они пришли за их душами. Он повернулся, не сходя с места, улыбаясь, показывая своим сообщникам большой палец, мол все под контролем, все идет по плану. Раздался звонок, кассирша, сидевшая рядом с телефоном, не решалась поднять трубку. Все догадывались, что означает этот звонок. Громадина неторопливо подошел к телефону, поднял трубку, включив громкую связь, очевидно для того, чтобы сообщники были в курсе переговоров. Из микрофона раздался командный голос полицейского:
– Вы окружены! Сопротивление бесполезно!
Но тут Громадина заорал в трубку:
– Сдавайтесь! Мы вам гарантируем жизнь! – передразнивая полицейских. – Все это мы уже слышали, – продолжал он. На другом конце провода замолчали. Положив автомат на стол, он взял трубку в правую руку. – А теперь, легавые, слушайте, предлагать буду я. Если через два часа к нам не будет доставлен наш парень, которого вы задержали на прошлой неделе, за якобы, какие-то наркотики, каждые пятнадцать минут мы будем расстреливать по одному заложнику.
Теперь всем сразу стало понятно, почему налетчики не трогали деньги. Людей охватил ужас. Это не грабители, это хуже – террористы. Далее он передал данные о задержанном. Заложники больше его не слышали, каждый думал о своем. Как получилось, что именно он оказался в банке, именно в этот день? Почему именно он?
Кэрл тоже подумала, почему она? Со злостью посмотрела на Тони – все из-за него: «Если бы он меня не задержал, я бы успела все оформить и уйти из банка». Потом она начала вспоминать, сколько минут они говорили с ним на улице, и получилось минут пять. Значит, еще десять минут пошло бы на оформление всех бланков, а они зашли, буквально следом. «Так, значит, в любом случае я была бы заперта здесь со всеми. Что же получается? Это Тони, из-за меня, здесь? О Господи, это все из-за меня, Тони, Тони, Господи, если бы не я, он бы никогда не зашел в этот банк, у него, наверное, и счета-то здесь нет». Ей стало стыдно, она стала искать оправдания: «Он сам виноват, я ему предложила подождать в кафе. Сам виноват, сам, – успокаивала она себя, – и вообще, что я переживаю из-за него, я его знать-то не знаю. Тоже мне жених нашелся, горе-жених», – подумала она, еще раз посмотрев в сторону Тони.
Налетчики заметно оживились. Было видно, что настроение у них улучшилось. Видимо, для них перейден очередной Рубикон. Требования выставлены, и они дожидаются ответа. Чего нельзя было сказать о заложниках. К их лицам не хватало только построенного эшафота, палачи были рядом. От долгого стояния с поднятыми руками все устали. Советы Тони, как ускорить ограбление банка, ни к чему не привели. Им не нужны деньги, им нужны, они, заложники. Каждый из них представляет ценность, ценность в пятнадцать минут. Каждые пятнадцать минут, кто-то должен уйти из жизни.
– Сэр, сэр, я извиняюсь, что отвлекаю Вас, – заговорил Тони, – у нас устали руки, если Вы не против, мы бы хотели их опустить.
Громадина встал, опять своей прежней походкой подошел
