насмешливо покосился на него:
– Да, гигиена – вещь очень важная… Ничего, одну ночь переживешь.
Михаил тут же опомнился. Да уж, нашел на кого бочки катить.
– Да я так, обойдусь, конечно…
Потом были несколько часов в электричке. Сначала в тамбуре, а потом, когда основная масса дачников, штурмовавших состав с саженцами наперевес, вязанками штакетника, лопатами, заботливо укутанными в холстину, и иным дачным скарбом, рассосалась по дачным платформам, Мишке нашлось место и в самом вагоне. В принципе поездка прошла довольно спокойно. Михаил купил пивка у вагонных разносчиков, сыграл в картишки со случайными попутчиками «на интерес по рублю», проиграл пару червонцев, но в общем все было рутинно.
На конечной станции к нему подошел дедок со всклокоченной бороденкой.
– Михаил? – несколько визгливым голосом поинтересовался он.
– Да.
– Меня зовут Никифор Петрович. Пошли.
И они двинули через пристанционную площадь, как и везде заполненную людом, торговавшим чем ни попадя. Единственным отличием было то, что в Москве эта торговля уже как-то обустроилась, а здесь по-прежнему торговали с пустых ящиков, раскладушек, а то и просто со старой клеенки, разложенной на земле.
Михаил завистливо покосился на бабок, расположившихся прямо у ступенек, ведущих на платформу, и выложивших на пустые ящики из-под яблок горки соленых огурцов и пакетики со свежеквашеной капустой. За весь день у него во рту маковой росинки не было. Только пиво. Но дед двигался вперед шустро и не оглядываясь по сторонам. По всему выходило – торопился. Так что Михаил счел за лучшее потерпеть еще немного. Сначала надо добраться до места, а там уж решать вопрос с питанием.
– Слава богу, успели, – шумно отдуваясь, сообщил ему дед, залезая в набитый народом пазик, – последний автобус ноне. Опоздали – пришлось бы на вокзале всю ночь куковать. А нам – нельзя. У нас – дело.
– Какое? – живо обернулся к нему Михаил. Но дед только сердито мотнул бороденкой.
До деревни добрались уже затемно. Дед выбрался из автобуса и столь же шустро двинулся куда-то в темноту. Михаил оглянулся по сторонам. Деревенька была небольшой, фонарь наличествовал только один, так что вокруг было темно хоть глаз выколи. Сразу за фонарем торчала покосившаяся изба с фанерной табличкой «Магазин» над полуразрушенным крыльцом. Миша покачал головой, недоумевая, как это он вот так просто согласился переться куда-то к черту на кулички, а потом спохватился и торопливо припустил за дедом. Не дай бог потеряет – и куда потом деваться в этой глухомани?
Дедова изба стояла на отшибе, за околицей. От автобусной остановки, обозначенной, похоже, только фонарем, они прошли почти километр. Михаил даже слегка пожалел деда, вынужденного при любой надобности проделывать подобный путь.
В избе было тепло. Дед включил свет и кивнул Михаилу в сторону стола:
– Садись, вечерять будем.
На ужин у деда были еще теплые щи, чугунок с которыми он вынул из печи. Щи Михаил не особо жаловал, но эти ему отчего-то понравились. И не то чтобы шибко наваристые, а вот есть в
