Леонтьевич Эллер – это же российская величина! А я и не знала, что он сейчас в Тарасове, – ахала тетушка, не в силах успокоиться после моего сообщения.
– И он долго еще будет в Тарасове. На днях приехал. Он тут свой очередной фильм снимает. То есть не весь фильм, а эпизоды для него. Ландшафт, говорит, подходящий. К тому же здесь его малая родина и тесть у него тут живет.
– Тесть?
– Ну да. Борис Оттобальдович Бжезинский. Слыхала?
– Ну как же! – Тетушка буквально расцвела. – Борис! Я Бориса Оттобальдовича с тех времен помню, когда он еще не был первым секретарем Тарасовского горкома партии. Да-да, бывали времена, когда и он не слишком гордый был. А теперь только слышишь – польская кровь, немецкая кровь, чешская кровь… Спеси во всех более чем достаточно появилось. А Борис Оттобальдович…
– Мне кажется, тетушка, ты ведешь националистическую пропаганду, – иронически заметила я. – Что еще за польско-чешская кровь?
– Ну как же! Фамилия-то у него какая: Бжезинский. Из графов, польской шляхты предок был. А отчество – Оттобальдович, немецкое. И по отцовской линии у него чешская примесь есть. Он, помнится, любил пиво чешское и, когда его пил, все подмигивал и говорил, что это в нем чешская кровь играет. Я с ним познакомилась, когда мне лет семнадцать было. Погоди, – спохватилась вдруг тетушка, – а как же так выходит, что Бжезинский – тесть Эллера? Ведь, если мне не изменяет память, они чуть ли не одногодки.
– Вероятно, да. Только Леонард Леонтьевич твой хваленый – кобель, каких поискать. У него, по-моему, только русских жен штук пять или шесть было. А еще были шведка, американка и даже японка, кажется. Причем я только официальных жен считаю.
– Ну уж ты, Женя, скажешь, – засомневалась тетушка. – По твоему счету выходит, что у него чуть ли не десять жен было, так, что ли?
– И это не учитывая любовниц. Впрочем, человек он творческий, ему постоянно нужен стимулятор вдохновения… – Я пожала плечами. – Вот вчера он меня, вероятно, тоже использовал в качестве стимулятора. Только недолго. Я все-таки предпочитаю более молодых мужчин.
– Эллеру, если не ошибаюсь, около пятидесяти? – уточнила тетя Мила.
– Да, где-то так, – согласилась я.
– Ну вот что, Женька, – произнесла тетушка назидательно, – если ты увидишь Эллера еще раз, все-таки возьми у него автограф. А лучше купи его книгу – он, кажется, издал автобиографию, – и пусть он на ней распишется. Ладно?
Я снова пожала плечами:
– Это уж как получится. Может, ты его сама увидишь. На какой-нибудь презентации.
Тетушка заерзала в кресле и проговорила:
– Значит, Эллер женился на дочери Бориса Оттобальдовича? Так-так, понятно. Наверное, она молодая?
– Ничего не знаю, – сказала я и повторила по слогам: – Ни-че-го не зна-ю. Если ты так хорошо знакома с этим Бжезинским, то должна сама знать, сколько лет его дочери.
Тетушка тяжело вздохнула и произнесла:
– Да
