бывает. Восемь вечера? Принято. Я буду ждать вас в это время в ресторане «Львиная грива». Правда, меня усиленно сватали в «Дикий Запад», но я, право, не люблю американскую кухню. Если вообще допустить, что такое понятие, как «американская кухня», имеет право на существование. По мне, это словосочетание звучит так же нелепо, как, скажем, «зулусская архитектура» или «японские березки». Нечто эфемерное, надуманное, не существующее в действительности, но способное быть преподнесенным за деньги. Я не сильно утомляю вас своими рассуждениями?
– Да нет, что вы.
– Кстати, вот интересно: только в русском языке есть словосочетание «да нет». Помню, однажды меня буквально допрашивал немецкий дипломат, как все же понимать это наше «да нет». Как «да»? Или все-таки как «нет»? И я так и не смог ему объяснить, все списал на загадку русской души. Хотя сам я наполовину немец. Поволжский, разумеется. До свидания.
– До свидания, – несколько потерянно ответила я, завороженная потоком красноречия своего собеседника.
Я вышла из гостиной, и меня встретила тетушка, уже успевшая избавиться от башмака в руке.
– Это в самом деле был Эллер?
– В самом деле.
– Ты оставила ему наш телефон, да?
– В том-то все и дело, что телефон я ему не давала, – удивленно протянула я.
– А что он звонил?
– Пригласил меня в ресторан.
Тетушка замерла. Потом медленно склонила голову к плечу и выговорила:
– В рес-то-ран? В какой еще ресторан?
– В «Львиную гриву», – утомленно ответила я. – Он утверждает, что у него ко мне какой-то деловой разговор и деловой же интерес. Хотелось бы верить.
– А ты не думаешь… – тихо промолвила тетя Мила и огляделась по сторонам, словно в нашей квартире было полно соглядатаев, – а не думаешь, что он собирается за тобой… приударить? Что же ты будешь делать в таком случае, а?
– Расслаблюсь и получу удовольствие. А если серьезно, то, если что, у господина Эллера нет никаких шансов. Он, конечно, богат, знаменит и все такое, но он еще и женат, плюс имеет кучу любовниц по всем городам и весям. А у нас в городе не один Борис Оттобальдович Бжезинский гордый.
– Тогда ты вот что, – засуетилась тетушка, – купи его книжку в магазине напротив и попроси его подписать для меня. Или, – она опасливо глянула на меня, – это тоже против твоей гордости? От тебя же, Женька, чего угодно можно ожидать.
– Да ну уж, ты совсем из меня какой-то перл гордыни делаешь, – отозвалась я с мимолетной усмешкой, – а гордыня, как тебе известно, тетушка, самый страшный из смертных грехов.
Глава 2
На выход в свет я собиралась сегодня с особым тщанием. Конечно, тарасовские рестораны не бог весть какие, особенно по сравнению с роскошью московских заведений, а я слишком много раз ходила и в те, и в другие, чтобы испытывать по этому поводу хотя бы минимум робости. Но тем не менее не каждый день вас приглашает на ужин человек если не с мировым, так со всероссийским
