на противоположной стороне улицы и махал ей рукой. Лида поспешила ему навстречу и, подойдя, сказала облегченно:
– Ой, ну здравствуйте! А то я уж и не знала, где вас искать. Мы ведь толком не договорились, у какого выхода встретимся.
– А отсюда все выходы просматриваются, поэтому я тут и ждал вас. Погуляем? Погода такая чудесная!
Лида согласно кивнула, и они неторопясь пошли по улице Горького.
– Скажите, Лида, вы в Москве недавно? – спросил Григорий.
– А что, это сразу заметно.
– Да! Вы даже не представляете себе, как это заметно! Вы такая естественная, ваш взгляд, ваша улыбка, ваши манеры – все это говорит о том, что вас совсем еще не испортила столичная жизнь.
– А почему она должна меня испортить? Я считала наоборот, в Москве люди преображаются, становятся более современными, свободными. Конечно, у них и манеры другие и одеваются они по-другому. Даже ходят! Посмотрите, как девушка идет впереди нас. Красиво, на высоченных каблуках, а как будто босиком, легко и свободно.
– Да, но эта девушка скорее всего не видит никого вокруг. Вокруг нее кокон неприступности. И таким холодом от нее веет, как из могилы.
– Мне кажется, вы преувеличиваете. Хотите, я спрошу у нее, сколько времени, или как пройти на Красную Площадь? Я уверена, что она ответит мне нормально, как это сделала бы я.
Григорий и опомниться не успел, как Лида вырвалась вперед и догнала впереди идущую стройную девушку.
– Извините, – сказала она, – как мне пройти к гостинице «Россия», не подскажете?
Девушка слегка замедлила шаг, посмотрела на Лиду через плечо и холодно ответила:
– Такси возьмите, объяснять слишком долго.
Григорий захохотал, а Лида сконфуженно сказала ему:
– И ничего смешного. Все правильно, такси! Это столица. Об этом я и говорю, другие люди, и понятия у них другие.
– И часто ты проводишь такие эксперименты? – спросил у Лиды Григорий.
Она отрицательно покачала головой и сказала, что в первый раз. Потом она рассказала ему о себе все, как приехала в столицу, как победила на конкурсе и получила работу на швейной фабрике.
– Вот это здорово! Молодец, Лидочка. Значит, ты мастерица. Ну что ж, я восхищен, – сказал радостный Григорий.
Лиде было приятно, что Григорий так ее хвалил, а еще более приятно ей было то, что он ласково назвал ее Лидочкой. Так ее даже мама не называла почти никогда. Разве что в день рождения, да и то, больше Лидухой. А «Лидочка» прозвучало в ее ушах так нежно, что ей показалось даже, что это было сказано не ей. Лида надолго замолчала, она тихо улыбалась, и ей захотелось взять Григория под руку, но она не решалась.
Уже совсем стемнело и стало прохладно. Григорий завел Лиду в маленькое кафе, они сидели за уютным круглым столиком и пили лимонад. В вазочке лежали пирожные, но Лида
