ты сказал? Да ты знаешь, кто я? Там, в зале, шесть человек из моей охраны, но я пришел к тебе один… Я пришел к тебе, чтобы сделать дело, чтобы отдать тебе эти бабки… Ты, щенок, голубая тварь…
Макс не помнил, как в его руке оказался пистолет. Он, повинуясь инстинкту самосохранения, достал его из ящика письменного стола, за которым сидел, и, глядя на свирепое лицо толстяка, имени которого он не знал и не желал знать, выстрелил ему прямо меж его белых, в красных кровавых прожилках, глаз.
Толстяк свалился на пол. Макс знал, что выстрела никто не слышал. Во-первых, его пистолет был с глушителем (он держал его в столе постоянно заряженным, что придавало ему чувство защищенности и силы), во-вторых, Гел в зале танцевала под громкую музыку, в-третьих, его кабинет находился в конце коридора, и звука выстрела не могли услышать даже люди, работающие на кухне, располагавшейся здесь же, в подвальном помещении, за двумя кладовыми, – слишком толстые были стены.
Надо было срочно действовать. Он отволок труп к двери, ведущей в комнату отдыха, подтащил к большому раскладывающемуся дивану, открыл его и уложил мертвое тело в деревянную его нишу, прижал второй половинкой, и ему почудилось, что никакого убийства и не было. Он снова в комнате был один. Разве что кровавый влажный след мешал ему поверить в свою же спасительную иллюзию. Макс принялся подтирать полы мокрой тряпкой. Руки его дрожали. Он знал, что через некоторое время люди из охраны толстяка его хватятся и непременно придут сюда. Макс скажет им, что у него никого не было. Но эти парни все равно будут искать его…
Он подождал, когда полы подсохнут, сел за стол и позвонил наверх, администратору, и попросил, чтобы тот прислал ему Гел.
Она пришла лишь четверть часа спустя – ее несколько раз вызывали на «бис». Сильно напудренная, в фантастическом парике и обрывках старинных кружев, едва прикрывавших ее бедра, Гел, румяная и веселая, улыбнулась Максу. Бедняжка, она ничего не знает…
– Гел, я только что убил толстяка. Мы должны бежать. Ты слышишь меня?
Но до нее, казалось, еще не дошел истинный смысл фразы. Она продолжала улыбаться.
– Гел, я убил его! Его труп лежит в диване. «Черная лангуста» закрывается. Ты бежишь со мной?
Теперь Гел все поняла.
– Нет, «Черная лангуста» не закрывается… Где труп? Ты убил этого козла? Где он… В диване? Покажи!
Она сорвала с себя парик и промокнула им вспотевшее лицо. Макс привел ее за руку в комнату, поднял половинку дивана и показал утрамбованное в тесноте окровавленное тело.
– Мы должны избавиться от него, слышишь? Избавиться от трупа немедленно. Ведь это же Карпович, он пришел не один, в зале гудит его братва, его охрана. И это просто чудо, что его еще не хватились. Где твоя машина?
– У ворот.
– Ты должен подъехать к грузовому лифту впритык и поднять этого типа. Я помогу тебе… Не раскисай, я же с тобой!
Макс выбежал из кабинета и перекрыл проход с лестницы, ведущей в подвал, заперев дверь
