Боль из мышц хоть никуда не ушла, но голова все же заметно прояснилась. Чавкающие звуки шагов и приглушенное чертыхание позади напомнили, что в своих чаяниях он не одинок. Удивительно, но взгляд на державшегося из последних сил Колоду, поддерживаемого запыхавшимся Питоном, придал Сапсану энергии. Развернувшись, он подошел к отставшим спутникам и сказал, стараясь добавить голосу как можно больше уверенности:
– Еще чуть-чуть. Метров триста осталось. Ну? Это, вообще, даже почти и не считается, братва!
Он впервые так назвал своих компаньонов и тут же об этом пожалел. Нашел время брататься. И нашел еще с кем. Один – отморозок, по которому пуля плачет, второй – вообще урка закоренелый, за свои шестьдесят с лишним лет ни дня не проживший честно! Вот так компания подобралась…
Впрочем, тут уж самому перед собой оправдываться не надо. Ты вместе с ними идешь, сталкер. Идешь не к соседке за солью – за краденым идешь. Потому что деться тебе некуда. Потому что своими выходками ты сам себе под ноги насрал и не нужен сейчас никому. Без оружия, без еды, без снаряги толковой – а идешь. И дойдешь, сволочь! А ну!
– Слышьте, подельнички хреновы! – остервенело гаркнул он на зэков. – Подтянули портки и дунули за мной. Я из-за вас здесь подыхать не собираюсь! Чего стоишь, вылупившись? Хватай деда в охапку и хоть на горбу его волоки, но чтоб не отставать мне тут!
Последние слова относились к Питону. Спортсмен уже вознамерился было поднять огромные кулаки, как вдруг Колода затрясся, зайдясь мелким смехом.
– Игорек, хр-р, ты… – сдавленно кашляя, проговорил он, – а ведь ты струхнул, Игорек, э? Аха-ха-хр-р! Помереть боишься? Не боись. И не такое видали, не таких уделывали. – Резко вдруг посерьезнев, Колода выпрямился и уже без тени юмора произнес: – Все, хватит! Размокли мы тут. Осталось-то, в натуре, совсем немного.
Питон не стал давать волю своему самолюбию, очевидно поняв его несвоевременность. Злобно глянув на сталкера, он насупился и решительно перехватил слегу. Вот это другое дело.
– Ладно, забыли. – Сапсан сдержанно улыбнулся. – И так уже времени сколько потеряли. Когда выйдем, уже темнеть начнет. А надо еще ночевку соорудить.
Теперь они шли не растягиваясь. Колода, по примеру Сапсана, ополоснул лицо и заметно приободрился. Только Питон, погруженный в какие-то свои мысли, угрюмо раздвигал ногами листья осоки. Внезапно его лицо прояснилось и, ткнув пальцем куда-то вперед, спортсмен хрипло сказал:
– Кажись, пришли, епа.
Сапсан, еще раньше заметивший долгожданный лесок, согласно кивнул:
– Ну да. Последний рывок остался. И аномалий тоже не видно. Стой!
Он опоздал. Питон успел сделать только несколько шагов, когда словно исполинская бита ударила его в спину. Описав дугу, кувыркающееся тело спортсмена полетело ровнехонько в сторону берега. Подхватив оторопевшего Колоду, Сапсан собрал остатки сил и,
