обдумывая, взвешивая. Бросила на Иеремию странный взгляд.
– Я могу вам всем доверять?
Иеремия посмотрел на остальных, потом вернулся взглядом к пышной хозяйке хора.
– Да, мэм, ты можешь нам доверять… даю тебе свое слово.
Черная женщина поджала губы.
– Причина, по которой я спрашиваю… Возможно, я знаю, как нам немного улучшить свое положение, – она взглянула в лицо каждому мужчине в комнате. – Это дело на долгую перспективу, но, если вы все постараетесь… у нас может получиться.
Она приняла их молчание как знак заинтересованности и принялась за объяснения.
Глава третья
Остаток дня ушел на то, чтобы найти достаточно горючего. Они набили тачку и три большие сумки припасами, а из сарая за домом взяли канистру с бензином на двадцать пять галлонов. К тому времени, как свет на юго-западе, над болотами и узкой полоской земли, начал смягчаться, меняясь от бледно-серого к розовому, путники были готовы. Они выскользнули наружу через боковую дверь пасторского дома и вереницей крались вдоль границы участка.
Иеремия шел первым, время от времени оглядываясь через плечо в поисках стада, которое пересекло шоссе недалеко от границы штата. Магазин его «глока» был полон. Сверчки надрывались, и Норма чувствовала, как сумеречный спертый воздух становился влажным и холодил шею, пока она следовала за мужчинами к брошенному «кадиллаку».
Они торопливо забрались внутрь и запихнули продовольствие в багажник. Иеремия запустил двигатель, и Норма устроилась рядом с ним на пассажирском сиденье, разворачивая карту с загнутыми углами.
– Они обычно держатся довольно близко к океану, – произнесла она тихо, почти про себя, прикидывая расстояние между машиной и заливом. – Наверное, нам стоит начать поиски возле Перри или Кроуфордвилля.
Она уловила движение впереди, за ветровым стеклом, и подняла взгляд как раз в тот момент, когда на расстоянии где-то в сотню ярдов из леса появились несколько оборванных фигур, привлеченных шумом мотора. Послышалось прерывистое рычание, заглушающее гудение сверчков, а в дыхание легкого ветерка вплелась слабая мусорная нотка. Норма почувствовала холодок в районе солнечного сплетения. Несмотря на то, что мир был заражен уже почти два года, она не видела столько этих «штук» одновременно вот так, на открытой местности. Она чувствовала себя Рипом ван Винклем[9] – словно проспала внутри этой церкви сотни лет, – и теперь свет и открытое пространство снаружи вызывали головокружение. Проповедник давил на педаль газа, и «Эскалейд», накренившись, ушел в сторону.
Норма осела в кресле, а они с ревом неслись по дороге, лавируя, чтобы уклониться от полудюжины или около того ходячих, которые выбирались из леса и загораживали дорогу. Машина задела одно из существ бортом, вырвав кусок из плеча и ободрав ему лицо. На окно со стороны Нормы брызнула запекшаяся кровь.
– Ты привыкай к этому, сестренка, – проворчал проповедник, когда Норма вздрогнула.
Женщина сделала несколько глубоких вдохов, разгладила платье на округлом животе и постаралась не смотреть
Персонаж одноименной новеллы Вашингтона Ирвинга, проспавший 20 лет; синоним человека, оторванного от реального мира и зря потратившего свою жизнь.
