кроткий смешок:
– Это было… интересно.
– Слава тебе, Господи! – Огромный проповедник бросился к перевернутой кровати. Он встал на колени перед упавшим товарищем. Глаза Иеремии переполнялись чувствами, он прижал к груди голову священника.
– Вас укусили?
– Не думаю, – отец Мерфи попытался встать, но скованные подагрой суставы отозвались болью. Ему нужно было выпить. Он ощупал руки, туловище, шею. Посмотрел на ладонь. Крови не было. «Кажется, на этот раз мне повезло, если, конечно, это можно назвать везением».
С улицы донеслись голоса и звук шагов.
– Не пытайтесь двигаться, – произнес Иеремия. – Мы поможем, все будет хорошо.
– Почему ты так смотришь на меня? – Вспышка паники пробежала вдоль хребта священника. – Что ты делаешь? Почему ты?..
– С вами все будет хорошо. Вы крепкий старик, вы переживете нас всех.
Отец Мерфи почувствовал холодную сталь «глока» у своего уха.
– Что ты делаешь? Во имя всего святого, зачем ты держишь свой?..
Внезапный и совершенно неожиданный грохот – последнее, что услышал отец Мерфи.
Череп священника взорвался, пуля прошла сквозь мозг и окатила влажными брызгами лицо Иеремии. Огромный мужчина вздрогнул. Пуля пробила потолок кемпера, осколки металла и стекловолокна повисли бесформенными волокнами. От взрыва у Иеремии зазвенело в ушах, он едва различал приближающиеся шаги, несколько человек бежали через двор к кемперу священника. Кто-то выкрикивал имя отца Мерфи. Иеремия начал действовать. Он стащил тело священника на пол, согнулся над перегородкой и подхватил сморщенные останки старой женщины. Уложил тело так, словно мертвец тянулся к священнику. Затем он пробил обнаженную лодыжку зубами ходячего. Кривые резцы врезались в кожу. Время третьего акта. Прямо сейчас. Вызвать слезы несложно. Спасибо бьющему ключом адреналину и возбуждению от собственного экспромта, он разразился рыданиями. Его грудь содрогнулась, и вот уже неподдельные слезы катились по лицу, а колкая соль обжигала глаза. Чье-то лицо мелькнуло в проеме двери. Молодой человек с уложенной прической, его зовут Джеймс.
– Отец?! ОТЕЦ МЕРФИ?!
Иеремия поднял взгляд, кровавые брызги на его лице подобно акварельным краскам смешивались со слезами.
– Джеймс, я сожалею, но его… О господи. – Иеремия качал головой и баюкал тело священника. – Его укусили.
– Как, как, черт подери?!
– Он умолял меня прикончить его, я не хотел, но он умолял меня, и мы молились вместе.
– Но как?!..
– Я исповедовал его перед смертью, в лучшем виде.
– О господи. – Джеймс Фрейзер забрался в фургон, задыхаясь от ужаса и слез. – Как, черт побери, они вошли?
Иеремия издал резкий, словно в агонии, выдох, склонил голову, как склонил бы на вручении премии
