он этого не сделает, он только мой. Да и подозревать его ещё рано, он так молод, так молод, ох, Боже мой, Боже мой…»
Всё это передумывалось в одинокие бессонницы, прежде чем всё-таки заснуть, убедив себя очередной иллюзией. Сны снились непонятные своими страшными картинами…
Как бы твёрдо ни решила она прекратить или хотя бы ослабить влечение к Мишке, у неё ничего не получалось. Она была уже бессильна и плыла, словно большой рекой в половодье на льдине далеко от обоих берегов.
Нет, этому может помешать только стихия, стечение обстоятельств, чужая воля или внезапное разочарование, отвращение к любимому.
Что её ожидало впереди?
– Будет видно… – повторяла она. А сейчас радуется. Мишка с ней, а она с ним и больше ничего не нужно!
Она бросается на него, сваливает на спину, целует. Рыжий подозрительно и лениво оглядывается, то прижимает, то ставит уши и слегка фыркает.
– Вот, смотри, Галечка, Рыжий тоже за меня горой.
Вдали показалась подвода.
– Ну, Галина Борисовна, кто-то едет навстречу. Ложись и закрывайся, – полушутя, полусерьёзно сказал Мишка.
Галя легла на спину, головой на приготовленный тулуп. Она тряслась от хохота. От сотрясения тарантаса ходуном ходило под пологом пышное тело.
Встретившийся сельчанин в недоумении посмотрел на необыкновенный Мишкин груз, проехал, ничего не спросил. Впереди показалась ещё подвода.
– Лежи, Галя, не вставай, кто-то ещё едет, – предупредил Мишка. Встречный быстро продвигался. Галя молчала.
– Тр-р-р-р! – закричал, подъехавший вплотную и выпрыгнувший из своей телеги, Панька.
– Ты што же, распротакая-сякая, я еду домой, а ты из дома? – выругался приятель и подошёл к Мишке. Тот смутился, покраснел, в упор смотрел на друга.
– Да мы… да я… на бахчи. Скоро вернусь, тороплюсь к отходу обедни… Ну, я поеду скорее… – путался Мишка.
– Обожди, чево торопиться? Ну, как у тебя дела-то? А это чево везёшь под пологом? – и не дожидаясь ответа, Панька за спиной у Мишки лапнул пятернёй, пощупал сквозь полог необыкновенный, мягкий Мишкин груз.
Галя как-то по-поросячьи тихонько визгнула и повернулась на бок. Мишка резко дёрнул вожжами, рысью поскакал мимо Паньки, задев ему за ногу задней осью. С хохотом упал боком на Галю. Вслед грозил кнутом, кричал Панька:
– Я вот тебе, чертяка, ноги чуть не поломал!
Мишка ускакал. Панька бурдел про себя: «Ну кого же он здесь возит? Не иначе – Надёжку. Ну я её, заразу, сегодня проберу, скажу – скулишь: „Не вижу ево уж больше месяца“, а сама инды под полог забралась…»
– Вставай, Галя, теперь не ляжешь, хоть пускай сам царь встретится.
Галя встала. Вспотевшая, смеющаяся, надела панаму.
– Ну почему не лягу? Лягу, если нужно
