был зажим для галстука. Золотой с бриллиантом. Поищите в карманах милиционеров.
Опер снова стрельнул колючими глазами. Отношения стали выстраиваться в прямую линию.
В три часа ночи его отпустили из отделения под подписку о невыезде. Если бы опер не видел, что Тарханов знаком со следователем, он наверняка бы постарался оформить арест. Хотя бы суток на тридцать, хотя бы для того, чтобы показать свою власть над офицером спецназа ГРУ.
Когда Артем попросил разрешения позвонить на работу, опер долго колебался, но потом все же пододвинул к нему старый и тяжелый, как камень для охоты на мамонтов, аппарат. Артем позвонил в банк, попросил прислать машину.
Сам Юрий Львович, вытащенный с какой-то презентации в ночном клубе, уже приезжал в райотдел. Нашли его только по сотовому телефону, номер которого дал Тарханов. Сначала свозили в морг на опознание дочери. Естественно, что после этого был он подавленный, растерянный, с мокрыми глазами. Опер неудачно выбрал время для проведения очной ставки с Артемом, но слишком уж хотелось менту удостовериться в том, что управляющий в самом деле давал нештатное поручение своему начальнику охраны.
Ожидая машину, он сидел на скамейке у дверей. С просьбой угостить сигареткой подкатил пьяный ветеран войны, тоже только что после задержания, и оттого возмущенный, однако собой гордый, сурово матерящийся. Увозили его, видимо, прямо из дома, времени надеть пальто или куртку, по ментовской забывчивости, не дали, и теперь прохладной ночью он остался в одном пиджаке. Но это его не сильно смущало. Расстроился старикан лишь оттого, что Артем не курит, и пошел дальше, звеня орденами и медалями на ссохшейся груди – искать сигарету в другом месте ночного города.
Что он мог сделать? Если бы сидел там, в кабинете Яны, предположим, лицом к окну? Нет, это тоже, к чертям собачьим, не годится. Он же не мог сесть спиной к входной двери, потому что не совсем конченый дурак и не знал, кто еще за этой дверью может находиться и какой опасности оттуда ждать. Больше практически никак невозможно было расположиться. Шторы! Это – да! Шторы он обязан был задвинуть. Но чтобы сделать это – надо быть ясновидящим, яснослышащим и прочее... Он же ведь даже не предполагал, что события начнутся так рано и будут протекать так стремительно – водопад из прорванной плотины.
Не имея фактов и полного расклада сил, включившись в действие слишком поздно, как он мог предположить, что вмешается еще и третья сторона, о которой даже Юрию Львовичу ничего известно не было.
Что это за третья сторона?
Чеченская группировка?
Но Яна сказала бы, что позвонила им. Она не сказала. Значит, не позвонила. Чеченцев сбрасывать со счета не стоит, но и делать на них основной упор тоже нет резона. Какой им интерес убирать Яну? Они вхожи в ее квартиру и в ее магазин. Они дали женщине пистолет для самообороны. Для чего, спрашивается? Чтобы она стреляла в них? Чеченцы – вариант слишком сомнительный, маловероятный...
Нет, это определенно третья сила. Пришла
