style="font-size:15px;"> – А я себе налью. Не привык ночью бодрствовать, а сейчас приходиться.
– Я тоже.
Емельянов возвращается на место с чашкой чая.
– Емельянов вам перед смертью ничего не говорил?
– Нет.
– Вы точно это помните?
Паша колеблется, говорит ли правду Никифорову? Она все время помнила слова Капустиной об оборотнях в погонах. Никифоров видит колебания Паши и решает её дожать.
– Старший следователь прокуратуры Емельянов был моим близким другом. Еще со школьной скамьи. Поэтому его смерть касается лично меня.
Паша кивает, решаясь говорить.
– Он не говорил, а бредил. Так, всякую чушь произносил. Ничего серьёзного.
Никифоров внимательно смотрит на Пашу.
– Чушь? Какую чушь?
Паша трет пальцами свои виски, а затем машет руками:
– Ой, я была так напугана, что и не вспомню теперь.
Никифоров ставит чашку на подоконник, так и не притронувшись к чаю, а сам присаживается на стул рядом с Пашей.
– Паша, милая, нужно обязательно вспомнить, что вам сказал перед смертью Емельянов. Это очень важно. Такой человек просто так бредить не станет. Если он говорил, значит, хотел, чтобы вы это запомнили и передали.
Паша пытается вспомнить последние слова умирающего Емельянова, но каша, образовавшаяся из событий сегодняшней ночи, мешает ей это сделать. Она качает головой.
– Он считал.
– Считал? – Удивляется Никифоров.
– Или мне показалось. Нет. Не помню.
– Вспоминайте.
Паша пытается вспомнить, но ей мешает Любушкин, который без стука врывается Любушкин.
– Докладываю, майор. Криминалиста привёз. Пошёл колдовать над уликами.
Увидев, что в кабинете вместо Реввы за столом сидит Никифоров, Любушкин теряется.
– Ой, извините! Я думал…
Никифоров раздосадованный на Любушкина за то, что тот помешал допросу. Он строго смотрит на оперативника.
– Капитан, где вас учили без стука врываться в кабинет начальника?
Любушкин вытягивается перед прокурором:
– Виноват. Такого больше не повторится.
– А больше и не надо!
Паша сникает. Никифоров видит это и расстраивается ещё больше.
– Я надеюсь, что ближайшие пол часа я вас не буду видеть!
Паша снова закрывается, видя, как беснуется Никифоров. Тот понимает, что сорвался, поэтому решает смягчить ситуацию. Делает это для Паши.
– Ваш любимый руководитель находиться в кабинете, напротив. Идите.
– Есть.
Любушкин ретируется, плотно закрыв за собой дверь. Никифоров поворачивается к Паше.
– Давайте еще раз попытаемся вспомнить, что говорил перед смертью Емельянов?
– Не могу… Я устала…
Никифоров
