Семеныч. Что у тебя?
Семеныч мнется.
– Мне бы… тет-а-тет, Юлия Вадимовна.
Линер хмурится. Как все разом. Закрывает ноут. Встает.
– Одну минуту.
– Как скажете, – соглашается Белая.
С ноутом по мышкой Линер выходит в коридор.
– Ну, что у тебя?
Семеныч виновато прячет глаза.
– Юля, я звонил шефу – он сказал, что ты сейчас оперативно руководишь и все текущие вопросы к тебе…
– Не тяни, Семеныч, дело говори!
– У нас пропали останки. Девушки. Возможно, смертницы. Не факт. Одной. Всего одной. Ты же знаешь, есть версия, что их было две в одной точке…
Линер улыбается.
– Что за бред? Как это пропали?
– Ну, как… Протокол есть, номер есть, останков нет.
Линер всматривается в Семеныча. Нет, не шутит. Да и какие тут шутки.
– Семеныч, пердун старый, ты понимаешь, какое это ЧП? Это ж выходом в отставку попахивает!
– Юля, все понимаю. Но я не знаю, как это случилось. Мы с Пашей не выходили оттуда. Не выходили, клянусь. Некогда было выходить. Работы – удавиться можно. Да, курили. Но по очереди. Останки были на столе. Прикрыли как положено. Памятные. В правой кисти на двух пальцах мяч теннисный застыл, как всегда там и был. Дошла их очередь. Нет. Как и не было.
– На входе кто был?
– Местные. Кто же еще? Кто на морг спецохрану ставит? Не уйдут же?
– Ушли!
– Ну, Юля…
– Что Юля?!
Линер впервые за утро кричит. Отворачивается от Семеныча. Отходит в сторону. Не то чтобы небывалое происшествие. На югах «двухсотых» теряли пачками. Но то – война. Списывали. Пропавший без вести – и вся беда.
«А здесь на что списывать?» – вопрошает себя Линер и возвращается к Семенычу:
– Возможность опознания?
– Только по генетике. Эпицентр. Полный разброс. Ни лица, ни тела целиком. Документов нет. Одежды клочки. Смартфон разбит в детали. Но, может, и вообще не ее. Прилетел от соседей.
– Девушка, говоришь?
– Да, была девушка…
– Та-а-ак…
Линер прикидывает про себя: «Не до этого пока. А время до вечерней проверки есть».
Решает.
– Значит так, Семеныч, возвращайся пока на место.
– Так мы закончили уже…
– Вы еще не начали! Возвращайся на место и жди указаний. Я буду думать, как это все представить. Работнички ножа и топора… Нашел себе проблемы на старости лет. Всё, иди. Я позвоню. Отчет лучше делайте. Что б до запятой!
– В лучшем виде будет, Юля, в лучшем виде!
– Давай, давай, иди с глаз моих.
Линер возвращается в палату. Закрыв дверь, напоминает Белой:
– Так что там фиксируется?
– …Фиксируются частички инородной ткани.
Линер садится. Открывает ноут. Машинально уточняет:
