поделать, такова твоя доля. – Сокрушенно для этого распорядителя, констатирует факт судьбоносности природа.
Ну, а разве человек может, вот так просто с этим согласиться? – Да фигушки, не на того напали. – заявит один, очень неугомонный и очень прыткий (точно паркурщик), с явно затуманенной своей молодостью головой, ещё совсем не зрелый молодой человек, что есть ноги улепетывающий по тёмным дворам улицы, от этого частного, зубодробительного предложения судьбы, которая посредством двух мордоворотов и ещё одного, привлечённого заманчивым предложением, рядом постоять, было очень выразительно ему высказано:
– А на нашу скромную долю, что-нибудь в бумажнике найдётся!
– Сейчас посмотрим. Чего ты стоишь? – не слишком ясно пояснил один из подошедших к нему (к этому, который паркурщик) в тёмной подворотне мордоворотов, с помощью блеснувшего лезвия ножа, ясно показывающему, на что он способен. Конечно, у спрашиваемого в голове тут же пронеслось множество вариантов ответа, на этот, так часто задаваемый в безлюдном и пустынном месте, сакраментальный вопрос. Правда этот вопрос часто звучит в ином модифицированном виде, как: «Я вижу, чего ты стоишь!»
Хорошо, вопрос услышан, но подскажите, по какой шкале оценок идёт этот торг. Ладно, весовая категория более или менее понятна и каждый визуально может определить эту стоимостную характерность человека. Да к тому же, есть ещё рост, возраст и масса других внешних «замечательностей» у каждой единицы оценки, но всё же, когда задают этот оценочный вопрос, то ведь всё-таки имеют в виду нечто совсем другое. Правда, это «нечто», надо признать, очень быстро выясняется после встречного удара в челюсть. Но тогда получается, что силомер и есть тот прибор, который определяет твою стоимость.
«Не о том, думаешь». – Наконец-то заработала неделимая конструктивность в этом вопрошаемом самого себя молодом человеке. После чего он, уделив внимание каждому из подошедших, постепенно сжимающих вокруг него кольцо и решив, что ударность гласных от несогласных, в виду численного преимущества последних, ни к чему хорошему не приведет, остановился на другом более скоростном варианте. Вариант этот подразумевал собою: указать на ошибки в постановке ударения, ведущие к недолжному пониманию сказанного слова, этим однозначно, отъевших свои рожи на двойках, мордоворотам:
«Так чего ты ещё сто'ишь?», – уже сам себе задался вопросом этот молодой человек. И как только к нему обратился со своей не навязчивой просьбой: «Делиться надо», второй, явно обделенный природой (пока ещё не совсем ясно в чём), плотоядно улыбающийся мордоворот, то он уже со своей стороны, решил посмотреть, что они из себя стоят и уловив момент, рванул наутёк.
– Ах ты, падла! – чувствуя себя обманутыми, вслед убегающему, этому не оправдавшему их надежд, молодому человеку, несутся, как эти заслуженные им оценки, так и сами мордовороты с этим третьим, кто пришёл просто рядом постоять.
– Стой,
