style="font-size:15px;"> – Можно «Трёх сестёр», там мужчин много не требуется, – ответил гном, спешно глотая свой завтрак. – Мы же ещё не знаем, как скоро поставим Атоса на ноги.
– Я могу играть и так, – подал голос артист.
– Больно зрителям охота будет на тебя глазеть, когда ты по сцене будешь с костылём скакать!
В ответ на это замечание Эванс захихикал, но ему велели заткнуться.
– Назин! – позвал полуэльфа Арнолиус. – Когда твоя пьеса уже будет окончательно готова?
– Зы-зы-зы-з, – замычал тот, не в силах проговорить ненавистную букву с первого раза.
– Завтра? – тут же пришёл ему на помощь гном.
– Да, – кивнул с облегчением автор.
– К утру управишься? Может, тебе Эванса в помощники отрядить? Он тоже неплохие стихи и пьески сочиняет.
– Н-н-не н-нужно, – покачал головой Назин. – Я са-справлюсь сам.
– Ну сам, так сам. Только уже давай, постарайся успеть в срок!
В ответ на это полуэльф лишь нахмурился, поскольку, как и все прочие авторы, он не любил, когда его подгоняли. Он мог бы ещё добавить, что закончил бы эту пьесу ещё вчера или даже пару дней назад, если бы ему не мешали, а Эванс постоянно не задирал его. Вместо того, чтобы оставить беднягу в покое, все изводили его вопросами и мешали сочинять, стараясь узнать детали новой постановки.
Пока труппа завтракала вокруг их стоянки собралась приличная уйма народу, большей частью которой оказалась ребятня, с восхищением взиравшая на эттина, пещерного медведя и Мягкоступа Лиры, который сидел рядом с хозяйкой, принимая из её рук кусочки мяса. Зевак восхищали двухголовый великан, а также то, с какой ловкостью паук девушки ползает по своей хозяйке, норовя приластиться к ней и выпросить себе ещё кусочек. Коврига, закончивший трапезу раньше всех, попробовал было поработать мимом, желая заработать несколько медяков, но Арнолиус одёрнул его, а потом дал команду собираться.
– Некогда нам тут рассиживать, – пояснил он артистам, после чего обернулся к разочарованной толпе, не дождавшейся бесплатного представления. – Дамы и господа! Труппа дяди Арни приглашает всех желающих сегодня вечером в цирк, где мы начнём давать невиданные доселе представления. Поверьте, помимо этих двух красавцев, моему балагану есть чем вас удивить! А теперь прошу нас извинить, но нам необходимо попасть в город!
Первым препятствием на пути к цели стали Восточные ворота Белокамня, возле которых балагану пришлось остановиться, когда стражникам вздумалось поживиться или проявить бдительность.
– А ну стой! – вышел на дорогу в сопровождении двух рядовых пузатый и усатый десятник.
Сам он был краснолищ, толстощёк, а пузо не помещалось в служебную кирасу, посему она сиротливо стояла у караулки. Шлем также едва держался на его круглой, но абсолютно лысой, как
