может отдавать команды своему питомцу мысленно, не прибегая к жестам или словам, и всегда чувствует, когда его зверёк страдает. Положительная взаимосвязь давно была подмечена магами, поскольку существовали такие пары всегда в симбиозе. Зверьки помогали своим хозяевам, а те, в свою очередь, подпитывались от людей, что гарантировало им более долгую жизнь и повышение интеллекта. Конечно, сделать таким образом из обычной крысы говорящую и, тем паче, читающую, невозможно, но и без этого подобный питомец даст фору любым своим сородичам. Как, например, безошибочное чутьё Деги уже не раз спасало труппу от отравлений, либо недавний пример в бою с орками, когда Мягкоступ защитил одну из сестёр, когда той потребовалась помощь.
– Эту крысу зачаровывал я сам, – тут же разъяснил Арнолиус таможеннику. – Она чует любые яды в пище. А этого паука подарили моей артистке тёмные эльфы в Подземье.
– По серебряному империалу за каждую особь! – тут же поспешил внести в список добавку к сумме пошлины пристав. – За ядовитых – по пять медяков. Итого, с учётом медведя… кстати, что там медведь, волшебный, не?
Келли приставил к глазу зачарованный монокль, при помощи которого выявляли любую скрытую магию или оборотней, глядя через него на Конана, которого трепал по холке Назин.
– Нет, обычный! – ответил стражник, убирая монокль обратно.
– Значит, за ядовитого или хищного по пять медяков, волшебные – по серебрянику. Итого…
Он озвучил сумму, а потом с кряхтением полез в фургон сестёр. Внутри стражники, пристав и Арнолиус пропадали долго, поскольку вещей у девиц накопилось в изрядном количестве.
– Магический! – указал Келли на безразмерный сундук, после чего приказал гному. – Открывайте!
– Снаружи, пожалуйста, – тут же поспешил заявить тот.
– Снаружи, так снаружи! – легко согласился десятник, делая знак своим людям вытаскивать предмет из фургона.
Вскоре стражники с ужасом, завистью и восторгом наблюдали, как волшебный предмет исторг из себя столько одежды, ювелирных изделий и оружия, что хватило бы на целый рынок.
– Это что?! – ошарашенно чесал свою тыкву Келли, указывая на груду оружия. – Вы что, разбойники?! Зачем вам столько клинков?!
– Девочки! – устало позвал гном, делая знак сёстрам и Офелии.
Вскоре Стряпуха уже ловко жонглировала десятком небольших ножей, Нира исполнила короткий танец с саблей, а Вира и Лира метнули по паре кинжалов в цель, коей оказалась доска с объявлениями. Все четыре лезвия впились практически в самый центр листка, который призывал всех покупать горшки и посуду только у Авака, потому как «Лыбедь и Гомель криворукие уроды и плохо обжигают свои горшки, отчего те быстро трескаются и воду пропускают!». Естественно, что подобная демонстрация, а особенно танец Ниры, которая так эротично виляла бёдрами и грудями, вызвала у служивых целый шквал аплодисментов, как со стороны стражи, так и со стороны многочисленных
