Ожерелье было красиво, она хотела его носить, но не думала, что стоит сочетать женскую безделушку снарядом пажа. Пусть никто и не увидит цепочки под застегнутым воротником, но вдруг случится нечто непредвиденное. Кто знает. Она засунула украшение в карман.
– Потом надену, – пообещала она.
Орфей горестно вздохнул, но настаивать не стал. Он и так был чрезвычайно навязчивым. Рианон не любила, когда он все время лез к ней со своими шуточками и поговорками, поэтому была благодарна ему за миг молчания. Она не стала рассказывать ему о ночных гостьях. Они ведь могли ей и присниться, хотя сон был таким реальным. Орфей бы все равно ее не понял. От сновидения будто исходили волны эротичности и таинственности. Прикосновение Атенаис до сих пор обжигало ей щеку. Оно было приятным и в то же время неприятным, как и тихое присутствие рядом ночных гостий. Рианон долго смотрела в зеркало, и ей почудилось, что трещина в нем обрастает плющом, внутри которого видны жемчужины со дна моря и соцветия сирени. Все, как во сне, только самих гостий нет, хотя кажется, стоит прислушаться к шуму зазеркального мира и она вот-вот услышит их голоса. Точно так же слышны голоса русалок в шуме прибоя. Рианон задумалась и не сразу поняла, что Орфей снова тянет ее куда-то.
– Пойдем! Нам надо посмотреть! – он практически скакал перед окном, наблюдая за стекавшейся со всех сторон толпой. Казалось, поток людей никогда не кончится.
– Ты, что никогда не видел казней? – изумилась она. – Ты же прожил на свете наверняка не одну тысячу лет…
– Но я хочу посмотреть сегодня.
– Эй, – Рианон насупилась. – Это я здесь госпожа, важно только то, что я хочу.
А потом она вспомнила о его щедром подарке. Он не был обязан преподносить ей это ожерелье. Вдруг он, правда, сам с помощью неумелых рук и магии делал го всю ночь.
– Ладно, пошли, – нехотя согласилась она.
Площадь, куда они пришли, и в самом деле была полна народу. Вот уж когда действительно яблоку негде упасть, но они все же умудрялись как-то пробиваться через толпу, чтобы попасть в первые ряды. Орфей очень волновался.
Рианон хотела пожурить его, когда заметила, что телега с преступником уже едет к помосту. Слова замерли у нее на губах. Она никогда не видела приговоренного к смерти так близко, никогда не ощущала мрака и дыхания ужаса, которое окутывает человека, осужденного к казни. Она вообще никогда не наблюдала ни за одной казнью. Это был самый первый раз. Сегодня она подошла близко. Орфей тащил е вперед с тем же неистовством, с каким ее прогоняли с открытого балкона, когда внизу на городской площади готовилось страшное событие. Теперь страх, ожидание крови и магнетизм приближения смерти были совсем рядом. Они опьяняли толпу. Люди кричали и неистовствовали, а Рианон только смотрела.
Приговоренный кого-то ей напомнил, только она не могла понять кого же именно. Даже если его и пытали, то на внешности это не сказалось. Он был по-прежнему хорош собой и светловолос, только в глазах затаилась какая-то мрачная бездна. Голубые, они, тем не
