этого события, но в этом году такая перспектива меня совсем не прельщала. Дело в том, что еще в начале учебного года я поступил в автоклуб. Обучение там было поставлено вполне серьезно. Чтобы сесть за руль, мы должны были прослушать курс лекций по устройству автомобиля и правилам дорожного движения, а затем сдать совсем не шуточные экзамены. Изучение устройства автомобиля происходило не только в классе, но и в гараже. Все автомобильное хозяйство клуба состояло из трех стареньких автомобилей Победа и такого же числа Москвичей. Они постоянно ломались, и также постоянно их требовалось чинить. Под руководством опытных инструкторов – мужиков, прошедших войну за рулем автомобиля, мы ремонтировали двигатели, коробки передач, передние и задние мосты и вообще все, что может и не может сломаться в автомобиле. Потратив почти все свое свободное время в прошедшем учебном году на занятия в клубе, я, наконец, должен был начать ездить за рулем, а тут надо было ехать на дачу. Я восстал против такой несправедливости. Родители не соглашались оставить меня на лето в Москве. Наконец, был найден компромисс. Мне разрешили два раза в неделю приезжать в Москву с дачи. Ура!!!
Вообще-то я очень любил дачу. Она у меня ассоциировалась с летом. Зимой я там никогда не бывал. На даче было много друзей, лес, речка. Жизнь была очень привольной. Домой надо было приходить только, чтобы поесть, да поспать. На даче я находился под совсем не обременительным присмотром пожилой дамы – соседки по даче, которой мои родители за это приплачивали. Соседка готовила для меня какую-то простенькую еду: суп, кашу, картошку. Еще было молоко и хлеб. Иногда на воскресенье на дачу наезжали родители или один из них. Я их всегда очень ждал. Они привозили с собой что-нибудь вкусное, им можно было показать мои поделки, отвести в лес или на речку. У меня не было никаких сомнений в распределении ролей в этих походах. Я чувствовал себя здесь хозяином, а они были моими гостями. Лес, начинавшийся сразу за нашим небольшим дачным поселком, я исходил вдоль и поперек. Сначала я ходил туда с дедом одного из моих дачных приятелей. Дед был заядлым грибником и рыбаком и охотно брал нас с собой. Позже, начитавшись Фенимора Купера, я начал ходить в лес один, воображая себя разведчиком или первопроходцем. Но мое лесное одиночество продолжалось недолго. Случай свел меня с деревенскими ребятишками, и я начал проводить время с ними. Вообще-то, особой дружбы между деревенскими ребятами и нами – дачниками не наблюдалось, но вражда не была острой. Я же, благодаря случаю, был принят в их стаю.
Дело было так. Однажды, играя сам с собой в индейцев и разыскивая их тайные тропы, я услышал неподалеку странное не то всхлипывание, не то повизгивание. Осторожно двигаясь на звук, я увидел мальчишку, который висел на дереве вниз головой на высоте полтора-два метра. Приблизившись, я понял, что он занял эту не слишком удобную позу не по своей охоте. Он, видимо, сорвался с более высокой ветки дерева, и его нога застряла в узкой развилке раздваивавшегося ствола. Застрявшая нога
