Насладиться жизнью.
В какой-то момент ночью Алек поставил мои костыли у стены рядом с кроватью. Осмотревшись, я запрыгала к небольшому шкафу, чтобы подобрать себе одежду. Однако на вешалках висели только мужские костюмы. Ничего кружевного, легкомысленного или розового в поле зрения. Ха. В моем контракте значилось, что клиент обязан снабдить меня соответствующим гардеробом на тот месяц, что я проведу у него. И куда же он запихнул все мое тряпье? Я методично выдвинула все ящики комода и изучила их содержимое. Мужские боксеры, носки, пижамные штаны, футболки и джинсы. Для меня ничего.
Мою сумку тоже доставили прошлым вечером, так что я вытащила из нее пару чистых джинсов и фирменную футболку Radiohead. Вспоминая те времена, скажу, что мы с Джинель так колбасились и орали на том концерте, что на следующий день потеряли голос. Но нам было плевать – Том Йорк невероятно талантлив, и, когда группа вроде Radiohead приезжала в Вегас, я готова была добыть билеты любой ценой.
Одевшись, я натянула один кроссовок, оставив вторую ногу в бинтах и носке. На верхней ступеньке лестницы я уселась на задницу, отправила костыли вниз в самостоятельное путешествие и начала сползать, опираясь на руки и ягодицы, чтобы не потревожить лодыжку. Весьма увлекательный процесс.
– Эй! Я бы помог тебе спуститься, ma jolie! – вознегодовал Алек, обходя барную стойку и направляясь ко мне.
У меня отвисла челюсть. На Алеке были только широкие пижамные штаны. Его грудь, покрытая золотистым загаром, с рельефными мускулами, была выставлена на всеобщее обозрение. Истинный пир для глаз. Его длинные волосы падали на плечи чудесными волнами каштановых, рыжих и золотистых тонов. Он шел ко мне как в замедленной съемке. Когда Алек наклонился и помог мне встать и опереться на костыли, литые мышцы на его животе напряглись. Я обняла его за талию и не ощутила под пальцами ничего, кроме жил и мускулов.
Ох, матерь божья, ну я и вляпалась.
Когда мы разобрались с костылями, он подвел меня к табурету, стоявшему у барной стойки. Убедившись, что я комфортно уселась, Алек развернулся – и у меня перехватило дыхание. В эту секунду он как раз оглянулся и, перехватив мой взгляд, понял, на что я пялюсь, чуть ли не исходя слюной. Слева у него по спине, начиная с лопатки и переходя на ребра, вилась гигантская черная татуировка. Целый вихрь французских слов.
– Твоя татуировка… она…
От восторга я почти утратила дар речи.
– Она… прекрасна, – наконец-то выдавила я.
Алек подошел к плите, ловким движением фокусника разбил одной рукой два яйца и вылил их на сковороду. На секунду меня посетило искушение научиться у него этому трюку, пока наш месяц вместе не закончился.
– Merci[9], – ответил он, разбивая на сковородку еще пару яиц.
Рядом с яйцами, на другую сковородку, он бросил несколько полосок бекона. Бекон немедленно начал шипеть и скворчать.
Спасибо
