можно подойти, – сказала я Родиону. Он подошел и увидел надпись на кресте. – Как вы это прокомментируете?
– Это… невероятно!
– Кто мог так ненавидеть вашего покойного друга?
– Я не знаю… Это дикость… Это чудовищно… Надо позвонить в милицию!
Родион достал из кармана сотовый.
– Да, теперь можно, – сказала я, – я осмотрела и сфотографировала все, что нужно.
– У вас есть какие-то соображения? – спросил Родион.
– Конечно, есть.
– Какие?
– Вашего друга кто-то очень сильно ненавидит. Так сильно, что даже его смерть не может успокоить этого человека. Поверьте, для подобного поступка, – я кивнула на могилу, – нужны очень веские причины.
Родион стал звонить в милицию. А я взяла чистый целлофановый пакет и положила в него комок земли, пропитанный кровью. А перед тем как убрать его, понюхала. Странный запах был у этой крови. Пахло чем-то кислым и очень знакомым. Только чем, я не могла понять. Так и так, придется сегодня ехать к шутнику-патологоанатому. Я направилась к домику для сторожей, который заприметила, когда мы еще шли сюда. Я открыла дверь и увидела в комнате двух мужчин. Они сильно ругались, используя идиоматические выражения. Один был в рабочей грязной одежде, он сидел за столом. Второй стоял перед ним, он был одет в чистое. «Чистый» кричал на «грязного»:
– А я тебе говорю, что тебе деньги за это платят, а ты не хочешь свою ж… поднять и посмотреть, что с могилой сделали!
– А я тебе в третий раз говорю: видел я, что там сделали! Только вчера там ничего не было, мы с Петровичем в восемь вечера все кладбище обошли. А сегодня утром – нате вам, собаки на могилах появились! Так это ночью кто-то сделал! А ночью мы по кладбищу ходить не обязаны…
– Я тебе покажу, что вы обязаны, а что нет, я на вас жалобу напишу! – кричал «чистый».
– Да пиши хоть министру! – махнул рукой «грязный». – Здесь могил двадцать тысяч, я что, возле каждой стоять должен?
– Черт бы вас всех побрал! – «Чистый», вытирая лоб платком, выскочил из сторожки, толкнув меня. Я выбежала за ним следом.
– Федор!
Он обернулся, недоуменно посмотрел на меня.
– Извините, не знаю вашего отчества, – я подошла к нему поближе.
– Иванович, – сказал он сердито, – что вам нужно? Вы кто?
– Я Татьяна Иванова, частный сыщик. Меня нанял Родион…
– Да, он что-то говорил… Я только не понял, зачем он вас нанял?
– Расследовать убийство вашего брата Виктора.
– Че-го?! – Федор Иванович посмотрел на меня, как на дурочку, которую по ошибке выпустили из психушки. Он был лет сорока, невысокого роста, полноват, коренаст, с загорелым лицом и похож на председателя колхоза: вроде не совсем тракторист, но и не интеллигент.
– Повторить? Вы плохо слышите?
– Да
