и коз.
Было запрещено охотиться на этих ночных хищников, так как они считались священными животными бога Анубиса, стража могил[2], и не были особо опасны, потому что находили обильную пищу в Городе мертвых.
Они пожирали куски мяса на жертвенниках, к удовольствию приносящих жертвы, которые на другой день, видя, что мясо исчезло, убеждались, что оно было признано годным и принято жителями преисподней. Они также оказывались хорошими сторожами, так как делались опасными врагами каждого непрошеного посетителя, который под покровом тьмы пытался проникнуть в гробницу.
Так и в один из вечеров 1352 года до н. э., после смолкнувшего вечернего гимна жрецов, в Городе мертвых наступила тишина. Стражи уже завершали свой первый обход, как вдруг в северной части некрополя громко залаяла собака, за ней – вторая, третья… Начальник стражников остановил своих людей и, так как лай становился все более ожесточенным, приказал им двигаться в том направлении.
Небольшая группа стражей дошла до высокой плотины, тянувшейся вдоль западного берега канала, который отходил от Нила. Отсюда открывался отличный вид до самой реки и на северную часть некрополя. Еще раз прозвучал приказ остановиться, а когда стражники увидели свет факелов в том месте, откуда раздавался наиболее свирепый собачий лай, они поспешили туда и настигли нарушителей тишины у пилонов[3] храма, выстроенного Сети I, покойным отцом царствующего Рамсеса II.
Луна проливала бледный свет на величественное здание, стены которого озарялись красными отблесками пламени факелов в руках черных слуг.
Приземистый человек в богатой одежде с такой силой стучал металлической ручкой плети в окованные медью ворота храма, что удары далеко раздавались в ночной тишине. Позади него виднелись носилки и колесница с породистыми лошадьми. На носилках сидела молодая женщина, а в колеснице рядом с возницей стояла знатная госпожа. Множество мужчин из привилегированных сословий и немало слуг окружали носилки и колесницу. Все взоры этих людей были обращены на врата храма. Ночь скрывала лица, но света факелов и луны было достаточно для того, чтобы привратник, смотревший с башни пилона на нарушителей спокойствия, смог различить, что прибывшие принадлежали к знатнейшим сословиям, а может быть, даже к царской семье.
Привратник громко окликнул стучавшего и спросил, что ему нужно. Тот взглянул вверх и закричал бесцеремонно и требовательно, и его крик так резко нарушил тишину Города мертвых, что сидевшая на носилках женщина привскочила в испуге.
– Долго мы еще будем ждать тебя, ленивая собака? Сойди сперва вниз, открой ворота и тогда спрашивай. Если факелы горят недостаточно ярко для того, чтобы разглядеть, кто ожидает здесь, то моя плеть напишет на твоей спине, кто мы такие и как следует принимать царственных особ.
Пока привратник, пробормотав что-то невнятное, спускался вниз, чтобы отворить ворота, женщина
Бог Анубис, изображавшийся с головой шакала, – сын Осириса и Нефтиды, шакал – его священное животное. Он стоял, как считали еще в очень древние времена, у ворот подземного царства. Анубис руководил бальзамированием, сохранял тела умерших, стерег некрополь и указывал путь душам усопших. Согласно Плутарху, он «должен был служить богам стражем, как собака людям».
Пилонами (воротами) называются соединенные арками башни у входов в египетские храмы.
