от таких слов:
– Но как же Лия сбежала?
– Скорее всего, девушка похищена несколько вёсен назад. Её готовили в невесты Чёрному Брату. По обычаю, ровно пять лет она должна провести в пещере без солнечного света. Затем жрецы опоили девушку сонным зельем, поставили на лбу клеймо и отвели нагую на вершину холма, куда должен был прийти Чёрный Брат. Вероятно, зелье не до конца подействовало на Лию. Ей удалось бежать. Но вскоре силы покинули её. К счастью, ты нашёл её раньше, чем наступила темнота. Днём Чёрные Монахи не могли преследовать её. На свету они слепы и беспомощны. А вот ночью дух одного из них явился к тебе с предупреждением. Печать Чёрного Братства останется на челе девушки навсегда. А это значит, что она принадлежит духу тьмы. Тебе ж эта девушка принесёт только несчастья.
Старик спустился к хижине, оставив меня в одиночестве.
– Ты останешься здесь на три дня и три ночи, и будешь думать, думать и молиться, а потом объявишь мне о своём решении.
Три дня и три ночи я усердно молился и думал. Но чем больше я думал, тем прочнее укоренялось во мне желание взять Лию в жены. На рассвете четвёртого дня я спустился в хижину и объявил о своём решении. Старик не удивился. Он прочитал короткую молитву и соединил наши руки, а наши сердца уже давно принадлежали друг другу.
Мы прожили вместе пятнадцать лет, пятнадцать прекрасных лет. Лия родила мне двоих сыновей и чудесную дочь, которую я назвал в её честь. Учитель уже не мог подниматься в горы за травами. Это делал я. Иногда в хижину приходили воины Белого Братства и просили осмотреть своих раненых товарищей. Но дальше первого двора меня не впускали: двери монастыря закрылись для меня навсегда. Я с ужасом осматривал раны, полученные словно от когтей свирепого животного. Кровь струилась, не останавливаясь, из разорванных тканей. Часто лечение не помогало – воины погибали от кровопотери и гниения плоти. Казалось, в раны попадало какое-то неизвестное мне вещество, которое препятствовало заживлению. И все мои знания были бессмысленны, так как я никак не мог найти противоядия.
Однажды на рассвете меня снова призвали в монастырь. Собрав травы и целебные мази, я двинулся в путь. Лия подняла детей. Все вместе мы дошли до границы Святой Земли. Дальше я пошёл один. Обернувшись, я увидел, что моя красавица-жена и дети улыбаются мне и машут вслед. О, если бы тогда я знал, что вижу свою семью в последний раз! Но я был уверен, что Лия помнит наказ мудрого старца и не переступит границ Священной Земли, а вернётся с детьми домой.
Старик замолчал, и я увидел, как непрошенные слёзы навернулись у него на глазах. Через минуту он продолжил:
– Вернувшись на закате второго дня, я застал учителя в огромной печали.
– Мужайся, – сказал он мне и повёл на то место, где на травяном ковре лежали тела моей жены и моих сыновей. Дочь моя, которой только минуло две весны, бесследно исчезла. Я долго сидел неподвижно, глядя куда-то вдаль. Казалось, что и моя душа отделилась от тела
