тазу.
– Я готова. Поспешим, путь не близкий.
Дедушка Ло встретил нас около хижины и тепло обнял внучку.
– Ты цветёшь, как горный мак, и всё больше походишь на свою мать!
Потом старик подошёл ко мне и посмотрел в глаза так, что мне показалось, будто горячая волна прошла через всё тело и ушла в землю, а сердце на миг остановилось. Дедушка улыбнулся:
– Вижу, в душе твоей рождается большое чувство. Это только росток. Не погуби его, взлелей, и ты познаешь настоящее блаженство!
Мы вошли в хижину и сели у очага.
– Дедушка Ло! – Лия смотрела на старика широко открытыми молящими глазами, – Ты ведь не отправишь меня? Мне так нравится слушать твои удивительные истории!
Лицо Ло было бесстрастным:
– В жизни есть много того, чего не положено знать молодым девушкам. Ты уже успела столкнуться со смертью и жестокостью. На твоём сердце – кровоточащие раны. Ступай и искупайся. А мы пока поговорим.
Лия кротко поклонилась и вышла, а я достал ноутбук, надел очки и приготовился записывать. Ло нахмурился:
– Убери это, – он ткнул пальцем в компьютер, – от этого устройства у тебя частые боли в голове, а глаза не видят вдаль.
Я хотел сказать, что данное устройство абсолютно безопасно, но передумал и спрятал доброго друга в сумку.
– Теперь подойди сюда. – Ло поднял правую руку.
Я послушно опустился перед ним на колени. Старик окунул кончики пальцев в глиняный горшочек, наполненный ароматным маслом, и натёр мне виски. Потом надавил на переносицу так сильно, что мне показалось, что перед глазами запрыгала тысяча чёртиков, которые, в свою очередь, разорвались на миллион колючих искр. Радовало одно: нестерпимая боль быстро стихла.
Ло улыбнулся:
– Через неделю будешь видеть, как горный орёл, а пока закрой глаза и слушай…
Давным-давно в этих горах стоял монастырь. Его руины заросли высокой травой и ползучими лианами. Сотни лет здесь воспитывались великие воины, не знавшие поражений. Юноши со всего Китая стекались сюда в надежде овладеть искусством смирения духа и совершенства тела, но лишь избранные попадали в стены братства, лишь те, кто достойно мог пройти все испытания.
Когда-то и я покинул семью и подошёл к огромным воротам монастыря. Меня впустили в первый двор, где уже было более сотни юношей. Каждый знал, что лишь одному из нас, самому лучшему, будет разрешено остаться в монастыре и вступить в Белое Братство. Два месяца мы жили под открытым небом, спали на голой земле и скудно питались грубыми лепёшками и травяным чаем. В канун равноденствия нас созвал Великий Учитель и объявил о первом испытании. Мы с трепетом ждали ночи, так как не знали, что нам предстоит выдержать. И вот, когда луна появилась в небе и осветила окрестные холмы, нас выстроили в ряд, а напротив каждого юноши встал могучий воин Братства с занесённым над головой тяжёлым копьём. Зрелище было устрашающее. На мгновение
