style="font-size:15px;"> – Ни за что! – клянется Дима.
– Ой, – говорит Маруся, – вы идите скорей умывайтесь, пока народ не поднялся. Я покажу!
И идет впереди с уверенностью маленькой хозяйки этого большого железного дома.
Шкиперша кормит завтраком начальника конвоя. Перед ним на столе стопка блинов на тарелке, кружка ароматного китайского чая, горячее масло в блюдце. Русская печь накануне побелена, кажется, это и не баржа вовсе, а обычный деревенский дом и вот-вот замычит корова или пропоет петух. Но вместо этого снаружи раздается басовитый гудок парохода.
– Кушайте, Федор Федорович, кушайте. – Шкиперша присаживается напротив, с откровенной б…дской улыбкой смотрит на начальника конвоя. – На обед щец приготовлю, самых настоящих: вилок свежей капустки на Злобинском рынке купила. Как знала!
– Я борщ люблю. Густой, чтобы ложка стояла.
– А вот на стоянке свеклой разживемся да сальцем – я вам такой борщ заварю, все встанет! Галифе порвете!
– У меня галифе крепкие!
– А в галифе?
– И в галифе все в порядке. – Спокойно смотрит на шкипершу. – Женщина вы, я вижу, аккуратная, блюдете себя…
– Блюду, – смеется шкиперша, – ох, блюду!
– …вот после обеда и проверим!
Шкиперша наклоняется через стол, громко шепчет:
– Я, как обедом вас накормлю и вы отдыхать приляжете, приду вроде как кваском вас угостить. А вы уж моему бутылку-то поставьте за работу, за клетку эту…
Начальник конвоя деловито сворачивает два блина, жует, запивает чаем.
– А еще, Федор Федорович, – жарко шепчет шкиперша, – я вас в баньке попарю, я люблю с мужиками в бане…
– Супруг-то ваш, Клавдия Михайловна, на сколько старше?
– Супруг? Какой он супруг – больной да порченый… Его немки испортили, он теперь по-людски-то ничего делать не умеет. А на сколь старше, я и не спрашиваю, на что мне. Как мой первый законный – силы, что у жеребца, ровня моя, красавец, ну прямо как вы, – на фронте пропал, тут этот прилабунился. Я тогда в леспромхозе работала, на раме с мужиками. У меня уж девка была, а он с войны вернулся и с сынком один остался, бабу у него забрали да сослали, до сих пор ни слуху ни духу. Так и живем, и там не разведенные, и здесь не расписанные…
Начальник конвоя встает, оправляет гимнастерку:
– Ну, накормили, напоили, теперь можно наравне с голодными биться.
– Вы подождите, Федор Федорович, я вас так откормлю, жена не узнает!
Начальник конвоя выходит на палубу. Лысый шкипер увлеченно колотит клетку из свежевыструганных реек. Возле него с чурочками-обрезками возится босоногий мальчик лет девяти.
– Верка, стамеску подай! – кричит шкипер.
Голенастая белобрысая девочка-подросток с красным прыщеватым лицом медленно подходит к шкиперу, держа руки за спиной:
– А ты полай!
Шкипер замахивается на нее, но останавливается,
