авантюриста, но никак не искусника.
Лавиния стояла в прихожей у лестницы, и старик, торопливо прошаркавший мимо хозяйки на кухню, поспешил плотно закрыть за собой двери.
– Записку.
– Вот, – достав из-за пояса свернутый в тугой квадратик лист, протянул руку Инквар, и его кожи на миг коснулась холодная как лед рука.
Лавиния метнулась к висящей на стене лампе, нетерпеливо зашелестела бумагой и замерла, прижав пальцы к губам.
Искусник подавил вздох и отвел взгляд, не желая смущать ее неуместным вниманием. Он отлично знал, что там написано, сам помогал подобрать наиболее точные слова и избежать при этом упоминаний имен и прочих, пока секретных сведений.
– Где они? – требовательно уставилась на него Лавиния, едва пробежав записку взглядом.
– Едут в город, – тихо ответил Инквар. – К вечеру будут.
– О боги… – охнула она и прикусила губу. – И где остановятся?
– Лил собирается отправиться прямо сюда, – не сомневаясь ни мгновения, выдал искусник рыжую. – Поэтому я и приехал раньше.
– Нельзя ей сюда! – отчаянно замотала головой Лавиния, даже не подозревая, что в этот момент решила самый главный вопрос стоящего перед ней осыпанного мукой парня в соломенной шляпе.
– Но она упряма. И считает, что справится с любым, кто нападет. – Инквару очень не хотелось произносить этих слов, но промолчать он не мог.
Мать имеет право знать правду о своих детях, и это ее право свято. Как и право до совершеннолетия принимать за них все важные решения, женская и материнская интуиции обычно редко ошибаются.
Отец тоже был вправе решать судьбу детей наравне с ней, но его пока нет, а выбранная им тропа привела их в рабство. Теперь, зная способности Лил, Инквар мог поверить, что девчонке удалось бы в тот раз увести Ленса из логова бандитов, но он даже не сомневался, как недалеко они бы ушли.
– А ты так не считаешь? – настороженно блеснули серо-зеленые глаза.
– Я видел ее возможности, – сухо буркнул Инквар и нехотя добавил: – И потом три дня поил зельями.
– А где… – Лавиния осеклась и смолкла, меряя незнакомца задумчивым взглядом, потом сказала вовсе не то, что собиралась вначале: – Я дам денег, сними в «Хромой лошади» комнаты, ночью постараюсь прийти.
– Денег не надо, – решительно отказался Инквар. – И дом у меня есть, в довольно тихом районе, оставил в наследство Астено Варден. Могу показать на карте, где это. И если нужно, могу прийти, как стемнеет, и провести.
– Как удачно все сложилось, – сверкнула женщина недоверчивым взглядом.
– Ничего не сложилось, – твердо отрезал Инквар. – Просто рядом оказался человек, который хотел помочь детям… в память о кузнеце. И он нашел других людей, но это долгая история.
Лавиния снова помолчала, потом сунула ему скрученный трубочкой листок:
– Тебе
